«МЫ ВЗЯЛИ РУССКОГО!»

Copyright © Jim Hooper 2010

Photos

Copyright © Jim Hooper 2010

Перевод с английского Максима Гладкова

 

Джим Хупер в Ошакати.
Copyright© Jim Hooper

Военное противостояние между Южной Африкой и Народной организацией Юго-­Западной Африка (SWAPO) началось в 1966 году, резко обострилось в 1975 году, вслед за тем, как коммунисты захватили власть в Анголе, и окончилось в 1989 году, после того, как Претория предоставила независимость Намибии. Из всех подразделений Сил обороны Южной Африки (SADF) и Территориальных сил Юго-Западной Африки (SWATF), боровшихся со сваповцами на территории Анголы, где те нашли себе прибежище, никто не действовал успешнее, чем 32-й Батальон. Основанный легендарным полковником Яном Брайтенбахом «тридцать второй» был изначально сформирован из солдат входившей в состав Национального фронта освобождения Анголы (FNLA) Бригады Шипенды, которые бежали в Юго-Западную Африку (Намибию) после того, как в 1975 году они были разбиты силами Народного движения за освобождение Анголы (MPLA) при поддержке кубинцев. За весь период участия в войне 32-й Батальон, чьи бойцы на начальном этапе проходили подготовку у других питомцев полковника Брайтенбаха – спецназовцев Reconnaissance Commandos (южноафриканский аналог SAS) – и действовали исключительно на территории Анголы, потерял 156 человек, нанеся противнику урон, исчисляющийся семью с половиной тысячами убитых.

Коммандант (подполковник) Тинус Ван Стаден в новом месте расквартирования 32-го батальона,

Помфрет, Южноафриканская Республика, 1991 год. Copyright© Jim Hooper

В 1975 году, с приходом коммунистов к власти в Анголе, SWAPO получила от нового правительства страны «бесплатную лицензию» на использование бывших португальских баз, расположенных близ южной границы, для решения задач материально-технического снабжения и совершения вылазок на территорию Намибии. В результате очень скоро южноафриканские силы безопасности оказались вынуждены противостоять возрастающему числу хорошо вооруженных боевиков, действовавших на покрытом густым бушем участке неприкрытой границы общей протяженностью 400 миль. Не желая ограничиваться оборонительными действиями, Вооруженные силы ЮАР стали проводить против SWAPO и поддерживающих их войск FAPLA карательные операции и наносить по ним упреждающие удары непосредственно на ангольской территории.

Коммандант Тинус Ван Стаден, командир 32-го батальона, Помфрет, ЮАР, 1991 год. Copyright© Jim Hooper

Первым примером масштабного вторжения юаровских войск стала Операция «Северный олень» (Operation Reindeer) – хирургически точный воздушно-десантный удар по штаб-квартире SWAPO в Кассинге, ангольском населенном пункте, расположенном в 150 милях от границы. Будучи застигнуты врасплох, сваповцы потеряли убитыми сотни обученных боевиков – против всего лишь пяти погибших южноафриканских парашютистов. Затем последовали другие операции, в ходе которых было уничтожено и захвачено большое, оцениваемое во многие миллионы долларов количество поставленной из Советского Союза военной техники и были убиты тысячи партизан. Хотя все знали, что и SWAPO, и FAPLA пользовались помощью советских военных советников, ни один советский не сталкивался лицом к лицу с южноафриканцами.  Ни один, вплоть до Операции «Протея» (Operation Protea).

На строевом смотре в Помфрете, ЮАР, 1991 год. 32-батальон – единственное подразделение Сил обороны Южной Африки, имеющее штандарты на ротном уровне. Copyright© Jim Hooper

Войска, задействованные в «Протее», одной из крупнейших трансграничных операций войны, блицкригом вторглись в коммунистическую Анголу с территории ЮЗА (Намибии) 21 августа 1981 года. В плане операции значилась Онджива, важная база тылового обеспечения и сосредоточения сил SWAPO, которую охраняла бригада FAPLA. К моменту, когда механизированные части SADF выдвигались в направлении Ондживы с юга, 110 бойцов роты «Чарли» из состава 32-го батальона под командованием 23-летнего первого лейтенанта Тинуса Ван Стадена уже проникла на территорию противника, чтобы перекрыть ему пути к отходу.

«Из города вели две параллельные дороги, - вспоминал коммандант (подполковник) Ван Стаден тринадцатью годами спустя, давая интервью журналу «Солдат удачи». - Одна с гудронным покрытием, другая – обычная грунтовка. Я развернул своих людей между ними, где-то в 6 км к северу». В 07:00 начался налет южноафриканских ВВС – занимая самую удобную точку для обзора, бойцы роты «Чарли» могли наблюдать за тем, как «Миражи» и «Буканиры» с ревом проносились над головами под плотным огнем средств ПВО. Они видели, как один из «Миражей» был поражен ракетой SA-7 (ПЗРК 9К32 «СТРЕЛА-2» - примечание переводчика), но выжил и повернул домой, оставляя за собой шлейф дыма.

К 13:00 пыль грунтовой дороги уже топтали ноги сотен беженцев. Из толпы гражданских удалось вычленить несколько солдат FAPLA, которые тут же были взяты в плен. Вдруг раздались звуки моторов. Ван Стаден сообщил об этом по радио в штаб, но в ответ ему сказали, что это военные разведчики ЮАР перегоняют из Ондживы захваченную военную технику. Появление первых машин должно было еще раз убедить Ван Стадена в достоверности этой информации: первыми шли два «Лендровера», белый и голубой, за ними следовала колонна тяжелых грузовиков советского производства.

Но что-то было не так.

Во всех Вооруженных силах ЮАР только бойцы 32-го батальона и диверсионно-разведывательных подразделений – Reconnaissance Commandos (Recce) – носили камуфляж. Остальные ходили в обычной полевой форме цвета «нутрия». Военнослужащие, которых Ван Стаден увидел в «Лендроверах» и других машинах, не были ни спецназовцами Recces, ни солдатами 32-го батальона, и, тем не менее, все они были одеты в полевую форму камуфляжной расцветки. Он передал информацию об этом на КП, но получил указание не беспокоиться и лаконичную команду: «Просто покажите им, где поставить машины».

32-й батальон на строевом смотре в Помфрете, ЮАР, 1991 год. Copyright© Jim Hooper

«Я тогда подумал, им должно быть виднее, чем мне, - сказал Ван Стаден корреспонденту «Солдата удачи» с легким оттенком сожаления в голосе. – Поэтому я вышел на середину дороги, вытянул руку и показал ею налево, указывая, где им надлежало остановиться. «Лендроверы» остановились, и из них выскочили люди, которые стали жестами  отдавать водителям грузовиков команду затормозить и остановиться под деревьями».

И все же что-то было не так. В состав Вооруженных сил ЮАР входило несколько смешанных «черно-белых» подразделений, но в данном случае Ван Стаден не видел среди спешивающихся военнослужащих ни одного белого. Как раз, когда он думал об этом, к нему тихонько подошел один из его сержантов: «Это FAPLA!» - прошептал он. Противник ошибочно принял темнокожих бойцов Ван Стадена за фапловцев, сопровождаемых кубинскими или советскими советниками.  Последовало новое радиообращение в штаб: «У нас тут большие проблемы!». В ответ – приказ отходить.

Рота «Чарли» быстро двигалась на запад. Как только она оказалась на расстоянии безопасного удаления, Ван Стаден запросил по радио поддержки с воздуха у командира звена истребителей-бомбардировщиков «Импала». Тот предложил ему обозначить свои позиции желтым дымом, а позиции противника – минометными выстрелами, снаряженными белым фосфором. Ван Стаден так и поступил, но оказалось, что 30-миллимитровые пушки присланных «Импал» не обеспечены боезапасом.

Рота «Чарли» развернулась за линией деревьев, граничившей с открытой саванной, и тут ее бойцы увидели машины противника, которые двигались сквозь деревья по другую сторону «шаны» (шана – топкое место в ангольском буше или саванне – примечание переводчика). Ван Стаден снова сообщил об этом на КП, но из-за дезориентирующих  докладов, полученных из других источников, ему снова было приказано огонь не открывать, чтобы не нанести урона своим войскам.

«Но когда из-за дальней линии деревьев появились два БРДМа, на броне которых сидело около 20 бойцов, кричащих по-португальски “Avanca!” (Вперед!), мы точно знали – перед нами FAPLA, - вспоминает Ван Стаден. – Я отвел роту по боковой кромке «шаны» в место, которое лучше подходило для организации засады, разместив по центру восемь гранатометчиков с РПГ так, чтобы они могли нанести удар по приближающемуся противнику с фланга. В этот момент с КП снова поступил приказ не открывать огонь. И вот противник поравнялся с нашими позициями: когда первый фапловский солдат увидел нас, его глаза вылезли на лоб от удивления, но он тут же отвел их и стал смотреть прямо перед собой, продолжая движение – даже не сказал ничего своим товарищам».  А бойцам роты «Чарли» не оставалось ничего другого, кроме как беспомощно наблюдать за движущимся мимо противником.

Фапловское подразделение было еще в пределах досягаемости, когда Ван Стаден получил новый приказ к отходу. Он отвел роту назад, в северо-восточном направлении, где она окопалась. «К этому моменту я был уже в полном замешательстве, - признает Ван Стаден. – В конце концов, я плюнул, оставил на новом месте один взвод, а остальную часть роты вернул на наши прежние позиции. БРДМов там уже не было, но по ту сторону «шаны» еще были видны машины тылового обеспечения. Я помнил, что была еще первая группа машин и личного состава, та, с «Лендроверами», остановленная нами между двух дорог сзади, но решил вначале атаковать тех, кого мы видели перед собой».

Рота пошла в атаку через «шану» под прикрытием минометного огня. Установка РСЗО БМ-21 извергла пламя, и небо стали рассекать выпущенные ею 122-миллиметровые ракеты. Подошло звено боевых вертолетов «Алуэт 3», присланных в ответ на ранее направленный Ван Стаденом запрос поддержки с воздуха, но молодой офицер поста наведения авиации приказал вертолетчикам покинуть район на время, пока работают РСЗО.

«Где-то в 16:00 мы снова двинулись вперед и натолкнулись на два десятка детей, которые прятались под деревьями. В тот момент я ничего не мог с этим поделать, поэтому я оставил их там, где они прятались, и стал осматривать машины – все они были полны боеприпасов. Вскоре со мной связался пилот одного из «Алуэтов», который сообщил, что они обнаружили на местности следы, напоминающие танковую колею».

32-й батальон на учениях в районе Помфрета, ЮАР, 1991 год. Copyright© Jim Hooper

Понимая, какой урон могли нанести не имеющим серьезной броневой защиты БМП тяжелые танки, Ван Стаден поднял один из взводов, разыскал колею и начал преследование бегом в условиях сгущающихся сумерек. Когда взвод натолкнулся на новенький внедорожник советского производства, Ван Стаден предположил, что это машина командира фапловского подразделения. Он оставил одно отделение охранять машину, а сам с двумя другими отделениями продолжил преследование. По пути ему попадались все новые и новые брошенные машины – для охраны каждой из них он выделял кого-то из своих людей. Когда численность остававшегося с ним личного состава уменьшилась до одного отделения, справа раздались выстрелы из автоматического оружия. Ван Стаден и его бойцы тут же перешли в атаку и убили троих из стрелявших их засады солдат противника. Четверо оставшихся в живых пустились в бегство – троих из них удалось настичь и уничтожить. 

Ван Стаден быстро переключил внимание на тела убитых и отметил про себя, что фапловская камуфлированная форма на втором из них была новой.  «Перевернув его, я с удивлением обнаружил, что он белый. Не знаю, почему, но интуиция подсказывала мне, что это русский». Он был прав. Солдаты «Баффало» только что убили советского подполковника. Окончательно стемнело. Ван Стаден приказал шестерым бойцам охранять тело, а сам вместе с командиром одного из взводов лейтенантом Науде и двумя последними оставшимися солдатами продолжил движение в направлении, в котором вела колея. Уже через несколько минут четверка наткнулась на два танка ПТ-76. Взяв в руку гранату, Ван Стаден тихо взобрался на броню одного из них и стал прислушиваться, нет ли внутри экипажа. Убедившись, что оба танка брошены экипажами, он связался по радио с одним из оставшихся позади взводов, и вызвал его для охраны машин.

Четверо изможденных бойцов вернулись к месту встречи с вызванным взводом и проводили его к ПТ-76. По дороге им попался крааль (африканская деревня – примечание переводчика), который пришлось обходить стороной.  Ван Стаден шел первым, за ним лейтенант Науде и два рядовых. Вдруг из-за молодых насаждений, которые росли вдоль забора, окружавшего крааль, застрочили АК-47. Группа незамедлительно ответила встречным огнем и поспешила в сторону крааля. Там бойцы обнаружили двоих убитых – один из них оказался белым. Второй советский подполковник за один день – как потом узнал Ван Стаден, он командовал базой материально-технического обеспечения в Ондживе.

«Я был занят осмотром тела, когда лейтенант Науде крикнул кому-то «не двигаться». По ту сторону забора, окружавшего крааль, я увидел трех белых людей в фапловской форме. Один из них пытался скрыться ползком. Я перепрыгнул через забор и отобрал у него автомат. Затем я посмотрел на двух других – оказалось, что это женщины, и обе они мертвы. Потом мы узнаем, что одна из них была женой подполковника, которого мы только что уничтожили, а другая – женой русского сержант-майора (прапорщика – примечание переводчика), которого мы только что захватили в плен. Пленный был ранен, и когда мы стали связывать его руки, он заговорил по-португальски: он отчаянно пытался выяснить у нас, что стало с его одиннадцатилетним сыном, который был с ними до начала стрельбы.

Прапорщик Николай Фёдорович Пестрецов после взятия в плен бойцами роты “C” 32-го батальона в районе Ондживы (Ангола) 21 августа 1981 года. Из архивов Сил обороны Южной Африки

«Лейтенант Науде вмешался со словами, что кто-то приближается к нам со стороны нашего подразделения. Я знал, что это должен быть кто-то из наших, но, когда я опустился на колено, чтобы поднять что-то, приближающийся открыл огонь.  Один из моих солдат, который лежал на земле, открыл ответный огонь и убил его. Через пять минут подошел взвод, который был со мной, и я велел его бойцам доставить троих убитых в место, где стояли ПТ-76, и находилось тело четвертого русского, а потом пригнать внедорожник. Я усадил в него пленного и отвез его на нашу временную базу. В ходе допроса мы выяснили, что его зовут Николай Пестрецов, ему 36 лет, что он сержант-майор и отвечает за обслуживание боевой техники в Ондживе. Он был крупным парнем. Состояние испуга, целиком овладевшее им, было понятно – скорее всего, он не имел ни малейшего боевого опыта.

«В 23:30 со всех сторон стали доноситься звуки запускаемых двигателей.  Взяв два взвода, я бегом переместился в северном направлении и организовал засаду. В следующий миг раздался выстрел. Тут же все двигатели были заглушены. Через некоторое время мы услышали разговоры, потом смех и крики: кто-то из фапловских солдат произвел случайный выстрел, и его товарищи выговаривали ему за это. Вскоре моторы были запущены снова, и фапловцы двинулись поперек дороги на запад, пересекли песчаный карьер и выехали с другой стороны. Я переместил своих людей: мы поднялись вверх по дороге и стали организовывать новую засаду. Мы все еще обустраивались, как вдруг на нас по ошибке вылетел один из грузовиков – мы открыли огонь. Четыре автомобиля были подбиты и загорелись. При прочесывании местности мы насчитали 27 брошенных машин, их двери были распахнуты, и в кабинах лежали личные вещи экипажей. Заминировав все машины, мы вернулись на нашу временную базу. Немного поспать нам удалось только после 02:00. На следующее утро мы связались со штабом, и к нам выслали «Пумы», чтобы эвакуировать пленного и тела убитых русских».

Последней задачей роты «Чарли» перед ее уходом стало оказание помощи детям, обнаруженным накануне. После того, как их накормили, Ван Стаден проследил, чтобы их вернули в Ондживу и отдали на попечение оставшегося там гражданского населения.

За период между 1975 и 1988 годом подразделения SADF провели немало трансграничных операций и карательных рейдов на территории Анголы, но лишь немногие из них оказались столь же ошеломляюще успешными, что операция «Протея». По самым консервативным оценкам, потери SWAPO, FAPLA, кубинских и советских военных составили более 1000 убитых и 3500-4000 раненых, были уничтожены или захвачены сотни единиц техники: грузовиков, установок БМ-21, БТРов, БМП, БРДМ, танков ПТ-76, T-34 и T-55, а так же тонны боеприпасов, продовольствия и других предметов снабжения. Потери SADF и SWATF составили десять человек убитыми, плюс один сбитый вертолет «Алуэт 3» и шесть подбитых бронемашин.

32-й батальон на учениях в районе Помфрета, ЮАР, 1991 год. Copyright© Jim Hooper

Десять недель спустя, после сложных переговоров, посредником в которых выступил Международный комитет красного креста, сержант-майор Пестрецов, а также два советских летчика, три кубинских солдата, захваченных унитовцами, и около сорока пленных фапловцев были обменены на пленного бойца SADF, двух американских наемников, взятых в плен в 1975 году, когда они действовали на стороне FNLA, и американского пилота-перегонщика, принудительно посаженного на территории Анголы (неточность – прапорщик Пестрецов пробыл в южноафриканском плену более полутора лет – примечание переводчика). Надеясь услышать рассказ самого Пестрецова о том, как была атакована Онджива, и он оказался в плену, автор дважды направлял в Министерство обороны России просьбу сообщить ему адрес сержант-майора. Ответа не последовало.

Постскриптум: Уже после написания этой статьи 32-й батальон, самое успешное боевое подразделение за всю историю существования Сил обороны Южной Африки, был расформирован – решение о его расформировании стало одним из результатов переговоров между правительством ЮАР и Африканским Национальным Конгрессом.

КОНЕЦ

Примечание: Ниже приведен доклад о результатах выполнения боевой задачи, составленный офицером 32-го батальона после соприкосновения с боевиками SWAPO. Патрульная группа 32-го батальона состояла из 9 человек. Доклад не отредактирован и имеет довольно «сырой» вид, что лишь усиливает его документальную ценность. Он состоит из 645 слов и служит отличной иллюстрацией к основному повествованию. К тому же он никогда ранее не публиковался – я переписал его текст непосредственно с пожелтевших страниц, которые сохранились у одного из бывших бойцов подразделения.

______________________________________________________________

645 слов; с правом однократного опубликования исключительно на территории Северной Америки

1. Множество следов, ведущих к шане Эномбе и от нее во всех направлениях, но, главным образом, на юг и север, подтверждает подозрение, что это база.

2. От Эномбе совершили переход к Намуиди по шане, ведущей с С-В в сторону  водоема. У водоема организовали засаду. Из засады видели представителей МН (местное население) и скот у водоема. Стали ждать, когда они уйдут, имея в виду, что представители местного населения используются сваповцами в качестве разведчиков.  В этот момент нами были замечены более 15 сваповцев. Мы открыли огонь из стрелкового оружия, пулеметов и минометов, а также использовали гранаты. С С-В направления, прямо оттуда, где пасся скот, по нам был открыт огонь из гранатометов и минометов – управление огнем осуществлялось грамотно. Нашим огнем и осколками ручных гранат уничтожено +/-9 солдат противника. Один наш военнослужащий получил ранение в левое плечо. Мы выдвинулись в Ю-З направлении и прошли +/-400 метров, когда на нашем пути появился солдат противника, вооруженный РПГ. Он произвел выстрел и попал в грудь нашего раненого, который шел впереди, убив его на месте.  Мы волокли убитого по земле +/-150 метров, все это время его тело продолжало гореть. Тогда мы оставили тело, и забрали его комплект снаряжения. Его АК был разбит на части. Тело мы подорвали с помощью ручных гранат. Затем мы двигались в Ю-З направлении приблизительно 1 км. Сделали остановку на данной позиции и в 11.15 вышли на связь.

Дожидаясь вертолетов, мы организовали засаду вдоль линии собственных следов. Сваповцы шли по нашему следу. Мы услышали их приближение. Мы атаковали сваповцев, когда они были приблизительно в 20 метрах от нас, Они попытались спастись, но они уже были охвачены огнем. Обе стороны открыли огонь из стрелкового оружия, пулеметов и минометов, были использованы гранаты. Они обстреляли нас из минометов и РПГ с Ю-В направления. Во время этого боестолкновения мы слышали со стороны противника речь на португальском и куаньяма  (язык местного чернокожего населения). Мы видели крупного чернокожего человека в зеленом берете и с пистолетом – именно он отдавал большинство приказов. Его подчиненные называли его «командир».  В его сторону был произведен выстрел из M79 (гранатомет производства США – примечание переводчика). Скорее всего, он был ранен, но мог быть и убит. Есть основания считать, что [со стороны противника] было убито еще шесть человек, так как огонь велся с близкого расстояния. Противник был вооружен большим количеством РПГ и лишь несколькими АК. Некоторые из наших военнослужащих получили легкие ранения осколками гранат – выпущенных из РПГ и ручных. Во время данного боестолкновения сваповцы использовали носимые радиостанции.

Сваповцы прекратили огонь и стали отходить. Мы тоже спешно отошли приблизительно на 3 км. Отходя, мы вышли на связь, и в 13.20 нас подобрали вертолеты. Хотя во время боестолкновения мы единовременно могли видеть со стороны противника чуть более 15 человек, все указывало на то, что общая численность противостоявшей нам группы составляла 50-60 человек. Во время второго столкновения мы слышали, как сваповцы кричали этому крупному человеку, что нужно отходить, так как у них большие потери. Тот в ответ приказал им идти вперед со словами, что нас мало. После этого они произвели несколько выстрелов и отошли.

3. Сегодня противник не имел с собой никакого продовольствия.

4. Боеприпасы, использованные с нашей стороны:

   1) 1 выстрел к гранатомету M72

   2) 3 выстрела к гранатомету M79

   3) 13 магазинов к автомату АК по 30 патронов

   4) 20 60-мм минометных мин

   5) 500 патронов к пулемету ПКМ

   6) 3 фосфорные гранаты

   7) 3 гранаты M26

   8) 6 дымовых шашек

Ущерб, нанесенный нашему вооружению и технике:

I)         Радиостанция B22 – прострелен пластмассовый корпус, работоспособность не утрачена

II)       Пулемет ПКМ – прострелен ствол

III) 1 автомат АК – уничтожен выстрелом из РПГ-7

IV)  2 ранцевых вещмешка “Bergens” – у одного повреждена рама, у другого – мешок и спальник

V)   Обувь и обмундирование убитого

VI) 1 66-мм противотанковый гранатомет M72 не произвел выстрел по причине неисправности

Общие выводы:

1)    Гранатомет M79 оказался очень эффективным, предлагаю вооружать им каждую группу в большем количестве.

2)    По всей видимости, гранатомет M72 был из очень старой партии и поэтому оказался бесполезен. В противном случае это оружие могло бы быть очень эффективным.

3)    Пулемет ПКМ – очень эффективное оружие, никогда не дает осечек.

4)    Гранаты с белым фосфором очень эффективны.

5)    Граната M26 очень эффективна.

6)    В 90% случаев огонь из автоматов АК велся не в автоматическом, а одиночном режиме по выборочным целям, при этом, как обычно, осечек не было.

7)    По всей видимости, противник не испытывает дефицита выстрелов к гранатометам РПГ-7, это оружие применяется им очень результативно.

8)    Сваповцы вели огонь преимущественно одиночными выстрелами, а также пользовались пулеметом ПКМ, установленным на автомобиле.

 

 

ENGLISH VERSION

"WE'VE GOT A RUSSIAN!"

Copyright © Jim Hooper 2010

The war between and the South West Africa Peoples Organization (SWAPO) began in 1966, escalated sharply after the 1975 Communist take over of and ended in 1989 when Pretoria granted Independence to .  Among the South African Defence Force (SADF) and South West African Territory Force (SWATF) units which operated against SWAPO in its Angolan sanctuary, none was more successful than the 32 Battalion.  Conceived by the legendary Colonel Jan Breytenbach, "Three-two" was formed initially with soldiers of the Chipenda Brigade of the National Front for the Liberation of Angola (FNLA) who had fled into South West Africa/Namibia after their 1975 defeat by the Cuban-supported Popular Movement for the Liberation of Angola (MPLA).  Originally trained by another of Breytenbach's creations, the Reconnaissance Commandos - the South African equivalent of the SAS - and operating almost exclusively inside Angola, 32 Bn finished the war with combat loses of 156, while inflicting over 7500 kills on the enemy.

Following the communist takeover of in 1975, SWAPO was given free license by the new government to use former Portuguese bases near the southern border for logistics and jumping-off points into .  As a result, the South African security forces soon found themselves facing increasing numbers of well-armed insurgents along a 400-mile open, heavily bushed border.  Unwilling to accept a purely defensive posture, the SADF went on the offensive with punitive and preemptive strikes into against SWAPO and FAPLA, the Angolan army that supported it.

The first major deployment of South African troops was Operation Reindeer, a surgical airborne assault against Cassinga, SWAPO's operational headquarters 150 miles inside .  Taken completely by surprise, SWAPO lost hundreds of trained insurgents against five South African paratroopers killed.  Other operations followed, in which millions of dollars of Soviet-supplied equipment was destroyed or captured and thousands of guerillas killed.  Though it was known that both SWAPO and FAPLA enjoyed the support of Soviet advisers, no Soviets had come face to face with the South Africans.  None, that is, until Operation Protea.

Protea, one of the biggest cross-border ops of the war, blitzkrieged into Communist Angola from SWA/Namibia on 21 August 1981.  Included in the OPLAN was Ongiva, an important SWAPO logistics and staging base protected by a FAPLA brigade.  As SADF mechanized infantry units advanced on Ongiva from the south, the 110 men of Charlie Company, 32 Bn, under command of 23-year-old First Lieutenant Thinus van Staden had already infiltrated to block the enemy's escape route.

 "There were two parallel roads coming out of the town," Commandant (LtCol) Van Staden recalled in an interview with SOF thirteen years later, "one with a tarred surface, the other just a dirt track, and I deployed my men between them about six klicks to the north."  At 0700 the South African Air Force opened the attack, giving Charlie Company a ringside seat as the Mirages and Buccaneers roared overhead into heavy anti-aircraft fire.  They saw one Mirage hit with a SA-7, but it survived and turned for home, trailing smoke.

By 1300 hours hundreds of refugees began streaming up the dirt track.  A few FAPLA soldiers had been culled from the civilians and taken prisoner when the sounds of vehicles were heard.  Van Staden advised headquarters by radio, but was told it was captured equipment being brought out of Ongiva by South African military intelligence personnel.  When the first vehicles hove into sight Van Staden was reassured by the sight of two Land Rovers, one white, the other blue, followed by a column of heavy Soviet-made trucks.

But something was wrong.

Within the SADF only 32 Bn and the Reconnaissance Commandos wore camouflage uniforms, rather than the standard brown "nutria" battle dress.  The troops Van Staden observed in the Land Rovers and other vehicles, however, were neither "Recces" nor 32 Bn soldiers, yet all were dressed in camouflage-pattern battle dress.  He relayed the information to his tactical headquarters, but was told not to worry.  "Just show them where to park," he was told laconically.

"I decided they had to have a better picture of the situation than me," Van Staden said a little ruefully to SOF, "so I stepped into the middle of the road with my hand out and pointed to the left, indicating where they should park.  The Land Rovers stopped, and the people got out and began directing the rest of the trucks to pull off and stop under the trees."

Something else was wrong.  Although the South Africans had a number of mixed black and white units, Van Staden was acutely aware that there were no whites among the disembarking troops.  At that point his sergeant eased up to him and whispered: "They're FAPLA!"  The enemy had mistaken Van Staden's black troops for FAPLA soldiers with Cuban or Soviet advisers.  Another radio call to HQ that, "We've got big problems here," brought the order to withdraw.

Charlie Company moved fast to the west, and once they were clear Van Staden radioed for an airstrike from a flight of Impala ground-support fighter-bombers.  The flight leader advised him to mark his position with yellow smoke and mark the enemy position with white phosphorus mortar rounds.  Van Staden complied, but when the Impalas arrived, their 30mm cannons were empty.

Charlie Company had deployed inside a treeline bordering an open savannah when they observed enemy vehicles moving through the trees on the far side of the chana.  Van Staden again advised HQ, but as the result of confusing reports from other sources, he again received an order not to fire for fear of killing friendly forces.

"Well, when two BRDMs moved out of the far treeline with about 20 troops, all of them shouting 'Avanca!' (Forward!) in Portuguese, we definitely knew they were FAPLA," Van Staden said.  "I moved the company up the side of the chana into a better ambush position, with eight RPGs in the center to face the side of the advancing enemy.  At that point I received another order from HQ not to fire.  As they came abreast of our position the first FAPLA soldier saw us and his eyes bugged out, then he just looked straight ahead and kept on walking without even telling his own people."  Charlie Company watched impotently as the enemy moved past them.

The FAPLA unit was still within range when Van Staden received the order to withdraw again.  He pulled his company back to the NE and dug in.  "At that stage I was feeling bloody frustrated," Van Staden admitted.  "Finally I said the hell with it, left one platoon there and returned to our last position.  The BRDMs were gone, but we could still see the log vehicles on the far side of the chana.  I knew there was still the first group of vehicles and troops - the one with the Land Rovers - stopped between the two roads behind us, but decided to first attack the one we could see."

Under covering mortar fire they attacked across the chana.  A BM-21 MBRL started to burn, sending its load of 122mm rockets streaking wildly across the sky.  A flight of Alouette III gunships which had responded to Van Staden's call for air support arrived but were ordered out of the area by the young CO until the rockets had finished cooking off.

 "At about 1600 hours we moved forward again and found over two dozen children hiding under the trees.  There was nothing we could do at the moment, so I left them there and we began checking the vehicles, all of which were full of ammo.  Then I received a call from one of the Alouette pilots to tell me they'd spotted what appeared to be tank tracks."

Fully aware of the destruction heavy armour could inflict on thin-skinned mechanized infantry vehicles, Van Staden took one platoon, found the tread marks and began following them at a run in the fading light.  When they came across a new Soviet-made jeep, he assumed it belonged to the FAPLA commander. He left one section to guard it and carried on with two sections.  More and more abandoned vehicles were discovered, and Van Staden continued dropping off men to guard them.  He was down to one section when automatic weapons fire exploded from their right.  Van Staden and his men attacked immediately, killing three of the ambushers.  Of the four seen to break and run, three were chased down and killed. 

Van Staden quickly turned his attention to the bodies, noting that the second one was wearing new FAPLA fatigues.  "When I turned him over I was stunned to see he was white.  I can't tell you why, but I knew instinctively that he was Russian."  He was right: the Buffalo soldiers had just killed a Soviet lieutenant colonel.  Night had fallen and Van Staden ordered six troops to guard the body.  With Lt Naude, one of his platoon leaders, and his last two troops, he continued following the tracks.  Within minutes the four men stumbled across two PT-76s.  Van Staden climbed silently onto one with a grenade, listening for any sound from the crew.  When he found both abandoned, he radioed back for one of the two remaining platoons to move up and guard them.

Exhausted, the four soldiers headed back to rendezvous with the platoon and lead it to the PT-76s.  On the way, they passed a kraal and detoured slightly away from it.  Van Staden was leading, followed by Lt Naude and the two troops, when an AK-47 opened up on them from a thicket alongside the kraal fence.  They immediately returned fire and advanced to find two bodies, one of them white.  It was the second Soviet lieutenant colonel to die that day, and, as Van Staden would later learn, the commanding officer of the Ongiva logistics base.

"I was examining the body when Lt Naude suddenly shouted at someone not to move.  On the other side of the kraal fence were three whites in FAPLA uniforms, one trying to crawl away.  I jumped over the fence and took the weapon away from him, then saw that the other two were women, both dead.  Although we didn't know it at the time, one had been the wife of the lieutenant colonel we'd just killed, and the other the wife of the Russian sergeant major we'd just captured.  The prisoner was uninjured, and as we were tying his hands he began speaking in Portuguese, desperate to know about his eleven-year-old son, who had been with them just before the shooting began.

"Lt Naude interrupted to say someone was approaching from the direction of our troops.  I knew it had to be one of ours, but as I knelt to pick up something he started shooting.  One of my men who had been lying on the ground returned fire and killed him.  Five minutes later my platoon arrived, and I had them take the three Russian bodies back to the PT-76s where the other dead Russian was, and to bring back the jeep.  I put the prisoner in it and drove back to the temporary base we'd established.  As we questioned him we learned that his name was Nikolai Pestretsov, a 36-year-old sergeant major in charge of FAPLA maintenance at Ongiva.  He was a big guy, absolutely terrified, which was understandable, but obviously no combat soldier.

"At 2330 hours we heard vehicles starting up all around us.  I ran north with two platoons and set an ambush.  The next moment we heard a shot.  Immediately every vehicle was switched off.  After a while we heard people starting to talk, then laughter and shouting - one of the FAPLA soldiers had accidently fired his weapon and the others were giving him shit.  They all started again and began moving across the road to the west, then into a sand quarry and out the other side.  I redeployed my men farther up the road to a new ambush position.  We were still setting it up when one of the trucks blundered into us and we opened fire.  Four vehicles were immediately shot out and started burning.  As we moved through the area we found 27 abandoned vehicles, doors open and personal effects still inside.  We booby-trapped all of them, then returned to the TB.  It wasn't until 0200 that we finally got some sleep.  The next morning we contacted HQ and they sent in the Pumas to take out the PoW and the Russian bodies."

Charlie Company's last act before leaving the field was to rescue the children they had discovered the day before.  After feeding them, Van Staden saw that they were returned to Ongiva and placed in the care of the civilian population which had remained behind.

Of the many cross-border and punitive raids by the SADF into between 1975 and 1988, few were as overwhelmingly sucessful as Protea.  SWAPO, FAPLA, Cuban and Soviet losses were conservatively estimated at over 1,000 killed and 3500 to 4000 wounded, while hundreds of vehicles - trucks, BM-21s, BTRs. BMPs, BRDMs, PT-76s, T-34s and T-55s - were destroyed or captured, along with tons of ammunition, food and other supplies.  The SADF and SWATF lost ten men killed, plus one Alouette III helicopter and six armoured vehicles destroyed.

In a complicated prisoner exchange involving an SADF PoW, two American mercenaries captured while fighting for the FNLA in 1975, and an American ferry pilot forced down in Angola, Sergeant Major Pestretsov, two Soviet pilots and three Cuban soldiers captured by Unita and about 40 FAPLA PoWs were repatriated through the International Committee of the Red Cross ten weeks after Pestretsov's capture.  Hoping to get his account of the attack on Ongiva and his capture, the author wrote twice to the Russian Ministry of Defense to request Pestretsov's address.  There has been no answer.

Postscript: Since this has been written, 32 Bn, the most successful combat unit to have seen service in the entire history of the South African Defense Force, was disbanded as the result of negotiations between the South African government and the African National Congress.

END

Note: The following is an after-action report by a 32Bn officer following a contact with Swapo insurgents.  The 32Bn patrol consisted of 9 men.  It's quite raw, but the more effective because of its rawness.  Running 645 words, it would make a fascinating sidebar to the main story.  Again, this has never before been published - I copied it directly from the yellowing report kept by a former member of the unit.

______________________________________________________________

645 words  first North American rights

1. lots of tracks in and out of Chana Henombe to all directions mainly south and north, to confirm suspicion that this is a base.

2. from Henombe proceeded to Namuidi at Chana going from NE direction to water hole.  Then took up ambush position at waterhole.  While in ambush saw LP [local population] with cattle at waterhole.  Waited for LP to proceed but think LP were acting as recce for Swapo.  At this stage we saw 15+ Swapo.  Our forces opened fire with small arms, MGs and grenades and mortars.  RPG and mortars started firing from amongst cattle on NE side with good fire control.  Own forces claim to have shot +/-9 enemy with open fire and hand grenades.  One of own forces shot in left shoulder.  Own forces moved SW +/-400m then one enemy with RPG appeared in our way and fired the RPG at our wounded man in front and hit him in the chest, killing him instantly.  We then dragged him for +/-150m while the body was still burning.  We then left the body and took the kit, his AK was broken in pieces.  His body was blown up by own forces with hand grenades.  Own forces then moved approx 1km to the SW.  Stopped at this position and made comms at 11-15.

While waiting for choppers we formed a line ambush on our tracks.  Swapo followed on tracks.  We heard them coming.  We opened the ambush when they were approx 20m away from us with a phosphorus grenade among a group.  At least 5 Swapo tried to rescue them but they were burning.  All sides opened fire with small arms, MG, mortars and grenades.  They attacked us from the SE with mortars and RPGs.  During this contact they were heard to talk Portuguese and kanjama [local black language].  We saw a big black person with a green beret and pistol giving most of the orders.  Their own forces called him commandant.  He was fired on by a M79 and suspected wounded.  Could have killed him.  Suspected another six killed as the firing was at close quarters.  Enemy were using a lot of RPGs but very little AKs.  Own troops were slightly wounded by shrapnel from RPGs and grenades.  During this contact Swapo used portable radios.

Swapo stopped firing and started moving back.  At the same time own forces moved back in a hurry for about 3km.  In between we made comms and the choppers lifted us at 1320.  During the contact although we only saw 15+ at one time, it appeared that a group of between 50 & 60 were taking part.  During the second contact we heard Swapo shouting to the big man that they must move back as they were losing too many people.  The big man replied to move forward as we were only a small group.  After this they shot a few rounds and then moved back.

3. no food was carried by the enemy today.

4. own forces ammo used

   1) 1 M72

   2) 3 M79

   3) 13 Mag 30 rounds AK

   4) 20 60mm mortars

   5) 500 PKM rounds

   6) 3 phosphor grenades

   7) 3 M26

   8) 6 smoke

Damage to own equipment

   I) B22 radio shot through plastic still working

  II) PKM MG shot through barrel U/S

  III) 1 AK destroyed by RPG7 blast

  IV) 2 Bergens damaged one through frame one through bag and sleeping bag

  V) boots and clothes of dead person

  VI) M72 (66mm AT rocket) did not fire faulty

General:

          1). The M79 was found to be very effective and would suggest more per group.

          2). The M72 was apparently very old stock and thus useless to carry around.  If new stock could be obtained this is a very effective weapon.

          3). PKM very effective with no stoppages.

          4). White phosphorus grenades very effective.

          5). M26 grenade very effective.

          6). 90% of AK firing was done not on automatic but selective targets with no stoppages as usual.

          7). There seems to be no shortage of RPG7 bombs on the enemy side and were very effective.

          8). Swapo used mostly single shots and PKM on auto.