В Анголу я поехал без фотоаппарата: у меня его просто не было – хотелось приличный по тем временам Зенит «Е» с объективом «Гелиос-44» приобрести, но в семейном бюджете эта покупка всегда уходила на задний план. Правда, пару пленок, слайдовую и черно-белую, я с собой прихватил – кто-то посоветовал.

Когда чужими фотоаппаратами был зафиксирован факт моего присутствия на африканской земле, мне чертовски захотелось получить и фотографии, хотя бы несколько штук, и тем более захотелось как-то переправить их в Союз. Химикаты и бумага были на вес золота, о цветной пленке мы и не мечтали, а видеокамер еще не было. Заядлых фотографов у нас в группе не числилось – в основном любители. Пленки, реактивы и фотобумага – все было из Союза: везли из отпусков, но все вы понимаете – лимит 20 кг, много не привезешь. В нашей миссии, в кладовке-оружейке хранился небольшой фотоувеличитель УПА с фонарем, бачком для проявки пленок и ванночками. Какая добрая душа приперла все это богатство в Анголу, или оно собиралась частями – сие неизвестно.

Фотографироваться любили все, но лимит 36 кадров давал о себе знать. Африка Африкой, но мы, когда у нас было свободное время, как малые дети, искали места где поинтереснее себя заснять. А потом в тесной оружейке-каморке, вдвоем (тесно было и жарко) колдовали над пленкой и молили бога, чтобы ее проявка прошла успешно. Далее следовал процесс печатания фото, тоже своего рода колдовство, заключавшееся в вытягивании из негатива фотографий: лишней бумаги на эксперименты не было, фиксаж был либо кислый, либо нейтральный, сушили отпечатки на стеклах, предварительно протертых водкой. Весь этот процесс проходил в темное время суток, где-то с восьми, до десяти вечера, пока шло кино, потом надо было возвращаться на «холостяцкую казу». Утром мы аккуратно отделяли фото от стекла, делили, рассматривали при дневном свете. Фото были далеки от совершенства, но на душе становилось приятно, частицы памяти оставались на бумаге с твоими коллегами, которые рассматриваешь и поныне…

Проявку особо ценных слайдовых пленок немецкого производства – ORWO – оставляли до Союза. Правда, опасались, что при прохождении таможенного досмотра в Шереметьеве их могут засветить, но все это осталось на уровне слухов.

В отпуске я наконец приобрел желанный «Зенит-Е», правда не Красногорский, а производства г. Вилейка, хватило его на два года: сбилась юстировка объектива и соответственно пропала резкость. С отпуска ехал с солидным запасом пленок, химикатов и бумаги, насколько позволял 20-килограммовый лимит. Фотографироваться после этого мы стали больше. Перепадало и подсоветной стороне, и простым солдатам, что у последних вызывало бурю восторга. Когда мы выходили на прогулку и я доставал «фотомакину», желающих сняться с нами находилось предостаточно. Фото в моем архиве в основном мои, в последние годы стал делать со слайдов в мастерской цветные фото, некоторые есть на сайте Союза ветеранов Анголы, разделе «Наш музей», «Вооружение и боевая техника……», 4 часть. Цветные фото со слайдов и черно-белые в «Одноклассниках», в «ангольском» альбоме.

Фотоархив мой сохранился в виде 3-4 пленок черно-белых и около 200 слайдов различных по качеству и содержанию. Почему не так много, как описывал? Ведь приходилось делиться с товарищами, а слайды проявлялись уже дома. Часть снимков есть в альбоме Клуба ветеранов Анголы, за моей фамилией. Этот период жизни был бы не полным если бы не существовали фотографии мои, моих знакомых и незнакомых мне «ангольцев» выставленные здесь, в ангольских альбомах в «Одноклассниках», в КВА. Когда я листаю их, оживает история, «будоража» воспоминания, и радость приносит неожиданная находка знакомых лиц на фото – как давно это было! Пишите, выкладывайте свои фото, ройтесь в своих архивах и антресолях своей души, ведь кому-то это еще надо!