Региональная общественная организация участников оказания интернациональной помощи республике Ангола
Поиск по сайту
Подписка на новости
Ваше имя:
E-mail:
Случайный MP3 файл с сайта
Установите Flash-проигрыватель 12. Говорили мне в "Десятке"( автор и исполнитель Курлыгин Сергей Владимирович)

Перейти к разделу >>

21 марта - День независимости Намибии.

«ЗАПИСКИ ВОЕННОГО ПЕРЕВОДЧИКА»

Воспоминания военного переводчика группы СВС при СВАПО в Анголе, 1978-1980 гг. Михаила Власенко.
В.Голуб "450 боевых дней"

Обнаружено на сайте:   www.airbuffalo.ru/africa

 Ветераны чужеземных войн.

История первая:

 Ангола

Александр ГАБЧЕНКО

  «450 боевых дней» — скромная запись в военном билете Владимира Голуба. Беспорядки в португальской колонии Анголе, впоследствии переросшие в партизанскую освободительную войну, начались в 1961 году. Наиболее крупные организации повстанцев — Народное движение за освобождение Анголы (МПЛА), Национальный фронт освобождения Анголы (ФНЛА), Национальный союз за полную независимость Анголы (УНИТА). Советский Союз поддержал партию марксистского толка — МПЛА. 7 ноября 1961 года в Анголе высадились кубинские офицеры, перед которыми стояла задача — подготовить людей МПЛА к военно-революционной деятельности. С 1973 года к подготовке африканских марксистов присоединились специалисты из КНР и КНДР. В период с 1958-го по 1974 год СССР поставил в Анголу техники и вооружения на сумму 55 млн. долл.

В результате этой «революции» в январе 1975 года Португалия признала независимость африканской страны, а к власти пришла партия Народное движение за освобождение Анголы (МПЛА). В то же время между захватившими власть марксистами, УНИТА и ФНЛА началась ожесточенная внутренняя борьба. В гражданскую войну вмешались Южно-Африканская Республика на стороне УНИТА и Заир на стороне ФНЛА. В ответ (по некоторым данным, не советуясь с СССР) Куба перебросила в Анголу около сорока тысяч человек — 22 пехотные и бронетанковые бригады. В октябре 1975 года положение стало критическим, начались ожесточенные бои за столицу — Луанду. Первая группа из 40 советских офицеров прибыла в город 16 ноября 1975 года.

 Должники по приказу

 Через шесть лет после этих событий на бетонную полосу ангольского аэродрома ступил широкоплечий мужчина. Он выделялся из толпы не только волевым взглядом и белой незагоревшей кожей, но и добротным костюмом, шляпой и плащом в руках. В тридцатипятиградусную жару в Африке так не одевается никто, кроме военных советников из СССР. Подполковник Владимир Голуб приехал, чтобы заменить недавно погибшего на южном фронте подполковника Важника. Ближайшие три года он должен будет носить пятнистую форму без опознавательных знаков и ни на минуту не расставаться с автоматом.

— Первоначально мне сообщили, что я еду советником в Мозамбик. Но в Москве меня перенацелили. Сначала обещали послать к моджахедам в Афганистан, затем пришло известие о смерти советника в Анголе, и меня отправили туда, — вспоминает сегодня офицер.

— Прилетел я 4 ноября 1981 года.

 Подполковника Голуба направили в 11-ю пехотную бригаду. Она располагалась на юге страны, у границы с оккупированной ЮАР Намибией. Бригада находилась в окружении, и связь с внешним миром поддерживалась непостоянно.

 — Мне рассказали, как погиб мой предшественник. Армия ЮАР окружила город Нжива, где стояла 11-я бригада. Причем они напали с севера, а не с юга, откуда их ждали. Нашим советникам пришлось прорывать окружение и принять бой. Но с вертолетами и танками особо не повоюешь. Советники находились в расположении войск вместе с женами, что, конечно, связывало их. Они выдвинулись на двух «уазах» и попали в засаду. Тогда погибли четыре гражданина СССР — из них две женщины. Одного прапорщика взяли в плен, он остался с женой. Их тела через год и три месяца вернули в Советский Союз через Францию

Сейчас Владимиру за 50, когда он смотрит по телевизору репортажи из Чечни, то вспоминает Анголу. Война там очень похожа на чеченскую. Нет фронта, нет тыла, неизвестно, откуда и когда начнут стрелять.

 В тот период в Анголе полным ходом шло становление Forses armade popular de Angola (ФАПЛА) — правительственной армии.

Кроме того, в лесах базировались отряды Освободительного движения Намибии (СВАПО), тоже поддерживаемого СССР, так как территория Намибии полностью контролировалась войсками ЮАР.

— Авиация ЮАР частенько совершала налеты на Анголу и под видом борьбы со СВАПО бомбила ФАПЛА и, соответственно, нас, — говорит В. Голуб. Она также разбрасывала листовки, по местному они назывались pamflet. Словом, делалось все, чтобы мы ушли и не мешали им. Но руководство СССР имело свой взгляд на «африканский вопрос».

  В каждой военной бригаде работало по десять советников из Советского Союза плюс по одному переводчику. Всего ФАПЛА располагала четырьмя боеспособными бригадами, за каждой из которых закреплялись советники, и бригадами кубинских бойцов.

Ангольские солдаты, да и все местное население, страшно боялись авианалетов. Люди не понимали сути происходящего и видели только результаты «разгневанных небес». Сложнейшей задачей оказалось приучить солдат не бояться авиации.

 — Сказать, что ангольская армия была сильна морально, нельзя. В этом и заключалась сложность нашей задачи. Оснащена ФАПЛА была неплохо: наши оружие и техника. Наиболее хорошо удалось подготовить артиллерию, туда подбирались люди с образованием. Но даже они боялись самолетов, для них это было нечто мистическое. А в собственной авиации, которой располагала ангольская армия, были в основном кубинские летчики

Чаще всего доставалось второй и третьей бригадам, их нещадно бомбили. Одиннадцатая бригада, в которой служил советником В. Голуб, несколько месяцев провела в окружении. Юаровских летчиков подполковник Голуб не забыл до сих пор.

— Как-то ночью нас атаковали вертолеты, и мы никак не могли заставить ангольских артиллеристов открыть огонь. Они боялись, что их заметят и атакуют с воздуха. У нас выбора не было: если они не начнут стрелять, то под угрозой гибели вся бригада. Открыв огонь, мы могли потерять только артдивизион. Время шло, напряженность нарастала. Тогда мы стали стрелять из установок «Град-П». Это те же «катюши» только с одиночными и переносными стволами. В общем, авиацию мы отогнали. Но ситуация тогда казалась настолько безвыходной, что кое-кто из советников предлагал взять танк и прорываться в глубь страны.

В окружении делать нечего, все дни думаешь только об одном — как закрепиться, как усилить позиции, потому что уходить некуда. До кубинцев 60 км через лес. Надеяться можно только на себя и на караван, что должен подвезти боеприпасы. Мы очень боялись, что у нас не хватит боеприпасов.

 Быт

Природа Анголы — это саванна, переходящая в мату (лес). В сентябре деревья на два месяца избавляются от листвы, просто сбрасывают ее, спасаясь от сильной жары. В ноябре—декабре, когда начинается сезон дождей, зеленеют вновь.

— Даже в сезон дождей мы жили в палатке, поделенной на несколько частей — спальню, столовую и кабинеты. Но когда авиация стала нас изводить, все же решили вырыть себе блиндажи. Земля очень жесткая — и взрывчаткой не возьмешь, но блиндажи мы все равно построили. Район, в котором мы дислоцировались, был богат железной рудой, оттого вода в реке все время рыжего цвета. Купаться там можно, а вот пить не пробовали. Ездили за питьевой водой к специальным колодцам и обязательно эту воду кипятили, — делится тыловым опытом В. Голуб. — Однажды я поехал за водой в район второй роты, к «уазику» прицепили бочку, со мной было восемь ангольцев. Набрали воды, едем назад через саванну. Тут солдат как закричит: «Авьяу! Авьяу!» (авиация, значит). Два юаровских истребителя заметили нас и перестроились для атаки. Спрятаться негде, в округе одно единственное манговое дерево, но до него еще доехать надо. Я резко сворачиваю влево, снаряды легли по правой стороне дороги, ангольцы — врассыпную. Выпрыгнул из «уазика», спрятался под деревом. Истребители на вторую атаку заходят. Я, по мере их приближения, обхожу дерево вокруг. Самолеты пролетели так низко, что я невольно пригнулся, чтобы крылом не задели, а потом ушли на базу. Ангольцы поднялись с земли, и один из них говорит мне: «Товарищ советник, вы слишком бледны». Вот так за водой съездили.

— Два месяца наша бригада провела в окружении у населенного пункта Кумелай. Пищи в обрез, воду добывали, выкапывая небольшие ямки около речки. Вода — цвета молока с примесью глины. Там мы вот что придумали. Были у нас дрожжи и запас муки. Я в детстве видел, как бабушка хлеб печет, решил попробовать. Сделали опару, заквасили, посолили. Подогнали КП-125, кухню советскую, вытащили из нее термосы. Наложили в миски тесто, выпекли. Хлеб получился отменный. Через некоторое время мне пришлось проводить специальный инструктаж среди ангольцев: учить, как хлеб печь. Понравился им очень. Продовольствие у нас-то было. А ангольцы себе на обед варанов, змей отлавливали. Рогатки у них всегда с собой были, назывались «фишка» — из них солдаты птиц стреляли.

Довольствие рядового ФАПЛА — в лучшем случае банка консервов на двоих и порция риса на завтрак. Чай и сахар — очень редко, по большим праздникам. Впрочем, советские офицеры на фронте тоже избалованы не были, питались в основном консервами и рисом. Иногда случалось попасть в Лубанго, небольшой городок, ближе всех расположенный к местам боев, там покупали картофель, и тогда готовили картошку с мясом. Борщ в Анголе сварить проблематично.

Для готовки советники пользовались газовой плиткой и в одном из «уазиков» возили с собой газовые баллоны. Они спасали и от выстрелов в спину.

 Несмотря на прививки, сделанные в Москве, и меры предосторожности, советских офицеров периодически поражали тропические болезни.

— Однажды заболел у нас советник начальника артиллерии Юра Бакин, температура 42 градуса. Пришлось нам с переводчиком везти его ночью за 400 км через лес и врагов, не включая фары. Ох, непростая это поездка была. Но довезли, остался жив мужик, благо кубинцы помогли, уколы нужные сделали.

Свою семью Владимир Голуб рискнул привезти в Африку только на третьем году службы, когда работал советником в полку президентского резерва в столице Анголы Луанде.

 Социализм и кино

Государственным языком Народной Республики Анголы считается португальский, однако около трети населения не понимают его и говорят на бунду, кимбунду, кунене и других древних местных наречиях.

Местное население чрезвычайно бедно и неграмотно. Традиционное жилище — кимба, как бы хижина, процесс строительства которой необычайно прост. Чтобы внутрь не проник хищник, в землю по окружности вбивается частокол. Сверху в форме конуса укладывают копинь (трава) — получается крыша. Строительство кимбы завершено. Если людям по каким-либо причинам надоело жить в одном месте, деревня собирается, каждый кладет свой скарб на голову и идет в другое место, строить новые кимбы.

Поскольку в восьмидесятых у жителей Анголы не практиковались документы, удостоверяющие личность, отбор в армию проходил «на глаз». В деревню приезжали офицеры, собирали всех мужчин в одном месте и забирали тех, кто, по их мнению, годился для службы.

Первый год в Анголе Владимир общался с местным населением через переводчика. Однако вскоре освоил португальский и уже самостоятельно общался на бытовом уровне.  — К советникам ангольцы относились хорошо. Но за годы колонизации они привыкли работать из-под палки. Когда им дали свободу, они окончательно перестали работать, даже на себя. Ждали только гуманитарной помощи.

В стране практически отсутствовали производство и перерабатывающая промышленность.

В тот период три четверти Анголы контролировала ФАПЛА, одну четверть — УНИТА. Мне кажется, что борьба шла в основном за недра. Сторонники УНИТА заявляли, что они за черную Анголу. Негры должны продавать недра своей страны и жить богато. Этим они, конечно, привлекали население. Для многих в ФАПЛА идеи марксизма-ленинизма были чем-то потусторонним. И перед нами стояла первостепенная задача — подковать офицерский состав. В ФАПЛА было распространено дезертирство. Случалось, приходишь на место, стоит солдатская палатка из травы, у входа аккуратно сложены форма, оружие, а воина нет. Ушел.

В обязанности политического советника входила пропаганда социализма и советского образа жизни. Для этого В. Голуб выпросил кинопроектор «Украина-5» в центре изучения русского языка в Луанде, у ребят на морском побережье взял киловаттный генератор, раздобыл экран и фильмы. Первый показанный ангольским бойцам фильм рассказывал о закрытии Олимпиады 1980-го. Красочный и цветной — он очень понравился африканцам. Так кино стало лучшим оружием пропаганды. Фильмом «Дорога в небо», повествующем о советской авиации, бойцов отучали от самолетобоязни. Но и противоборствующая сторона понимала опасность, которую таило в себе кино.

— Бойцы УНИТА, похоже, специально охотились за советскими советниками, и мы этого боялись. Наша охрана хотя и состояла из ангольцев, но мы специально подбирали в нее преданных ребят. В армии, как и в правительстве, существовала внутренняя оппозиция, и мы опасались всяческих диверсий. Был у нас начальник артиллерии, он явно симпатизировал УНИТА. Как-то раз мы устроили проверку пушек, оказалось, у всех орудий сбиты прицелы. Сделать это мог только специалист. А специалисты — это мы, советники, и начальник артиллерии, Колунго его звали.

На последнем году своей службы в Анголе Владимир работал в Луанде. Там подполковнику довелось познакомиться с командиром полка президентского резерва. Звали его Тенете Коранел СКС. Второе имя СКС значит «Скорострельный карабин Симонова». Очень ему понравилось это оружие, после того как однажды оно выручило его в бою. С тех пор он взял себе еще одно имя и не расставался с винтовкой, держал ее где-нибудь поблизости. Тенете Коранел СКС в то время был единственным подполковником в вооруженных силах Анголы. А единственным полковником — министр обороны

 Мать и злая мачеха

— Когда в первый раз после года войны я приехал в отпуск на родину, то сидел и не мог опомниться — здесь я или нет, — рассказывает Владимир. — Дома или в Африке. Даже не знаю, как объяснить то, что я тогда чувствовал. Та война была так далеко от дома, от родины, от семьи, от обычной жизни, даже армейской. Как-то по радио мы нашли частоту с передачами на русском языке, выступала Роза Рымбаева, так аж слезы на глаза навернулись.

Спустя три года подполковник Голуб вернулся домой, в Алматы. Здесь он когда-то служил в десантно-штурмовой бригаде в Капчагае. Сейчас он вышел в отставку и уже не мучает себя вопросом, зачем нужна была та война. Говорит: «Они просили, мы помогли».

— Война в Анголе, она ни своя — ни чужая. Я выполнял свой долг перед Родиной и помогал народу Анголы, и считаю, что я прав.  

Неправыми подполковник считает власти. По-армейски сдержанно излагает: «Нас как будто обманули. В других странах льготы воинам-интернационалистам не отменили».

 

 



© Союз ветеранов Анголы 2004-2024 г. Все права сохраняются. Материалы сайта могут использоваться только с письменного разрешения СВА. При использовании ссылка на СВА обязательна.
Разработка сайта - port://80 при поддержке Iskra Telecom Адрес Союза ветеранов Анголы: 121099 г. Москва , Смоленская площадь, д. 13/21, офис 161
Тел./Факс: +7(499) 940-74-63 (в нерабочее время работает автоответчик)
E-mail:veteranangola@mail.ru (по всем вопросам)