Региональная общественная организация участников оказания интернациональной помощи республике Ангола
Поиск по сайту
Подписка на новости
Ваше имя:
E-mail:
Случайный MP3 файл с сайта
Установите Flash-проигрыватель 09. Нет света в Уамбо...

Перейти к разделу >>

Вышел в свет очередной дайджест новостей Союза ветеранов Анголы «Ангольцы» с сибирским характером», посвященный деятельности Представительства Союза ветеранов Анголы в Новосибирской области.   

Второй год

Август 1983 г.

 Закончив  скорбные дела и получив все нужные справки от детских врачей, попрощавшись с родными, мы в составе полной семьи: Игорь, я и наш шестилетний сын Денис, улетаем в Москву.

 Предосенняя столица была завалена бананами и апельсинами. Их продавали на каждом углу. Почему-то это первое, что бросилось в глаза. Мы поехали в 10-е Управление. Наш военный переводчик отправился выправлять документы, а мы остались ждать на скамейке, на аллее. Здесь же в киоске, я увидела консервированный сок манго и купила две банки. После всей официальной части  приготовления к Анголе  (документы, прививка сыну от желтой лихорадки), мы навестили двух писателей-фантастов: Аркадия Натановича Стругацкого и Кира Булычева (Игорь Можейко), в прошлом тоже, кстати, военных переводчиков. Уже в отеле попробовали сок манго. Он оказался совсем несладким и невкусным. Вторую банку оставили на потом и забыли о ней. Открыли уже в Луанде. Вкус был такой, что казалось насыпали не менее кг сахара. Мы пришли к выводу, что продукты с изменением континента меняют вкус.

 Прилетели в Луанду. Нас отвезли опять в миссию. В тот же день автобус, поднимая тучу красной пыли, подьехал к подъезду наших «аппартаментов», в которых нам предстояло жить год. Игоря определили в бортпереводчики, в Джанкойский экипаж. Жили мы недалеко от аэропорта, напротив, располагалась «фазенда», в которой была автомастерская. Постоянно на нашей улице стояла вереница покалеченных автомобилей. Хозяин мастерской (анголанин) смеялся: «Один свободный гражданин в свободной стране не поделил дороги с другим таким же свободным гражданином. Пока для них правила не писаны, у меня всегда будет работа». Мы знали о нем, что бизнесу он учился в Париже, а жена работает бухгалтером в фирме. Жил он достаточно обеспеченно. Имел возможность содержать няню для своего малыша. Нянька часто выходила с ним на улицу, и мы набивали этому невообразимо хорошенькому шоколадному существу полные карманы конфет и печенья. Нянька, конечно, раздавала и другим детям.

 Жизнь наша была немного легче, чем в Лубанго. В квартире мы жили одни. Этажом выше жил  специалист из  автоконцерна «Фиат» из Лиссабона, Фернандо кажется. Он решил скрасить свое одиночество и привел к себе анголанку. У той был ребенок, и звали ее Паулина. Она была светлокожей, квартеронкой ( ¼ часть крови белой расы). Наши дети приняли ее в свою компанию. Был у нее день рождения. А она была ровестницей нашим детям. Мы решили отмечать всем подъездом. Мне было поручено помыть ей волосы и причесать. А на первом этаже одна из мам накрывала стол. Соседка с 4ого этажа,мама Снежаны принесла платья своей дочери и туфли. Все оказалось по размеру. Когда Паула предстала перед нами причесанная, принаряженная, благоухающая запахом душистого шампуня, мы ахнули. Паула  оказалась настоящей красавицей. Дети надарили подарков. Стол ломился от кондитерских  изысков нашей «поварихи», мамы одного сорванца. Это была семья авиационного специалиста из Украины, к моему сожалению имен я не помню. Она великолепно готовила. Она мне рассказала, что когда начались танцы, Денис по- джентльменски приглашал девочек.  Паула  была счастлива, а мама ее постоянно благодарила. Даже неловко было. О маме надо сказать отдельно. Она постоянно  жила с каким- нибудь белым мужчиной. Рожала от них детей, но  при себе не оставляли. Она от государства получала пособие за каждого белого ребенка. Сама родом из племени, жившего за городом. Однажды решила она завести козу. Коза ужасно не хотела подниматься на 3ий этаж. Жалобно блеяла на весь подъезд. И тогда  Паула крутила перед ее мордой вилок капусты, таща на веревке, а мама подталкивала сзади. Это представление продолжалось каждое утро. Коза, естественно, оставляла на ступенях свои «горохи». А у нас было дежурство по лестнице. Мы мыли ступени от красной пыли, которая постоянно засыпала дома. Кто-то пожаловался на козу старшему подъезда, с анголанкой поговорили, и она стала привязывать свою козу под окнами дома, во дворе. Так каждое утро, в 4часа, коза начинала орать под окнами на весь квартал. А вместо стекол были деревянные жалюзи, и весь наш подъезд «кормил» козу. Но вскоре к Фернандо приехала жена из Португалии, и он расстался с анголанкой.

 Семья нашей «поварихи»- удивительная семья. Ангольские дети с нашей улицы очень четко знали, когда мы привозили продукты из миссии( переводчики отоваривались по четвергам). Автобус подъезжал к подъезду и голодные дети просили: «Совьетико ассесоре, хилеба, канафет…», и наши женщины, особенно только приехавшие из Союза, разгружали сумки еще у подъезда. Так вот наша «повариха» собрала всех ангольских детей, сказала «трабальяр» и выдала им веники. Дети стали мести улицу. Пыль стояла до неба. Вся улица сделалась красной, но главное процесс воспитания. Потом в качестве оплаты труда выдала им продукты, которые мы собрали в подъезде. Мусора меньше не стало, но дети сами потом просили «работу».Особенно их много собиралось в те дни, когда мы пекли хлеб. Печь было нетрудно, подогревать опару специально не надо: выставил тесто на балкон – оно само из кастрюли лезет. Такая была жара! Но запах плыл по всей улице – ни с чем не перепутаешь! Это запах дома.

 Сын рос послушным и покладистым ребенком. Когда мы приехали с ним в Луанду, ему было всего 6.5 лет. Португальский язык он начал изучать на улице. Набрался от местных детей всяких выражений. В конце концов те стали жаловаться Игорю, что он их называет  сукиными  детьми. Чтобы ребенок не набрался чего похуже и не изучал лестницу в подъезде, определили мы его в школу при Посольстве СССР в класс к Надежде Константиновне (фамилию не помню, но точно не Крупская).Не забуду и его первый звонок в школу. На торжественной линейке он сам звонил в колокольчик и для себя и для всей школы. Учиться ему нравилось, но в силу возраста сначала было сложновато. Заниматься приходилось долго и усиленно. Но сын героически осваивал непонятные термины, задачки и правила. Помню принимали детей в октябрята. В школе объявили конкурс на лучшее мамино кондитерское изделие. Я долго мучилась, выпекая трубочки с кремом, получилось с третьего раза. Стол ломился от всякой кулинарной снеди, а победила болгарская мама (в школе учились дети из стран СЭВ) с обычным печеньем, украшенным шоколадными рожицами мальчиков и девочек. Просто, быстро и незатейливо. Все-таки болгары большие выдумщики. Вот мы повеселились тогда.  

Часто у нас бывали кубинские летчики в гостях. Если их приходила компания( а это бывало на праздники), то привозили накануне продукты, и я готовила и накрывала стол. По четвергам в нашей лавке, в миссии, мы отоваривались продуктами. Я старалась покупать побольше шоколадных конфет. Кубинцы обожали  наш «Красный мак». Большие сластены! Как-то помню пришли они к нам на 7 ноября. Сели за стол –закусываем, и я спрашиваю: «А это правда, что Фидель Кастро после победы Революции всех кубинских женщин отправил работать водителями грузовиков. Ведь известно из учебников, что Куба славилась для американцев публичными домами.» Игорь перевел, и они в ответ очень обстоятельно излагают основные тезисы теории марксизма-ленинизма. Я начинаю хихикать, а Игорь меня толкает ногой под столом и шепчет: «Прекрати. Ты не представляешь как свято  чтут они заповеди старших братьев- революционеров и Фиделя Кастро! Это как мы в 30е годы.» Я очень уважаю этот по настоящему братский народ. Они так и говорили: «Мы к вам приходим как к брату и сестре.» И я конечно старалась обогреть и накормить  наших друзей. Однажды они пришли к нам с горестным видом. Оказалось, что в этот день они потеряли экипаж, с которым пролетали в одной « связке». Обычно они летали «ведущими» и «замыкающими» в звене ангольских самолетов, и унитовцы прекрасно знали, что надо сбивать либо первый самолет, либо последний, и анголане  разлетались сами. И мы говорили теплые и ласковые слова, выражали соблезнование. Все было в этих посиделках: и горечь потерь, и радость побед- кубинцы делили с нами.

 Самое жуткое это было состояние ожидания. Если в Лубанго я узнавала шаги мужа на лестнице, то в Луанде я научилась различать гул двигателей АН-12.Уже знала, что надо накрывать на стол, супруг будет через 20 минут. Однажды он появился на пороге с совершенно измотанным видом  и заговорил по-немецки. Я удивилась, а он объяснил: «Мне сегодня пришлось говорить на 4х языках. Сначала общался с американцем  в аэропорту. Все рвался осмотреть самолет. Пришлось объясняться на английском. Потом везли группу немцев в Луанду. Попали в грозу. Ну и португальский с испанским, само собой. Иногда его срочно забирали прямо с отдыха, и тогда мужа не было несколько дней. Вечером, в миссии, зайдя к переводчикам, я узнавала, что опять была вылазка унитовцев и наши опять там, где смерть. Тогда я передавала всякие вкусности из нашей «совэспаны» и просто молилась. Вернувшись, Игорь рассказывает, унитовцы это не бандиты, а вполне организованные отряды бойцов. Пленный унитовец на вопрос: «Почему не стреляли, ответил что не было свистка.» А мы-то думали…

По воскресеньям мы ездили на пляж на Атлантическом океане. Это была длинная песчаная коса, с одной стороны которой купались мы и иностранные специалисты из Чехии, Германии, Болгарии, под охраной кубинцев, а с другой- местные жители. Для всех поездок транспорт предоставляло командование. Это был автобус с обязательной охраной. Отвезти в школу, в магазин миссии, на  кинопоказы  вечером, на океан- всегда с нами были ребята из Джанкоя. Дружили мы с семьей Полупан, Володя и Александра .Саша пыталась обучать меня португальскому, но в итоге получался «портуньол».

Встречали 1984 год. На улице поднялась жуткая стрельба, стоял грохот, дым, и в небе светились трассы от пуль, идущие вертикально. Это был «салют» отнюдь не из китайских «погремушек». Мы стояли в простенке на лестнице. Любовались зрелищем и вспоминали дом. А днем в школе прошел праздник встречи Нового года. Денис был в костюме Д,Артаньяна. Нашла и материал для плаща, и картон для шляпы, а перо сделали из ангольской пластиковой бумаги. Шпагу из дерева вырезал весь экипаж. Ребята, летавшие в ту пору, были просто замечательными .Однажды мы все втроем заболели малярией. Это случилось после пропущенного приема таблеток. Наш кубинский друг Эрнесто передал мне целую металлическую банку португальских таблеток от малярии «хлорохин». Один раз в неделю мы принимали по одной таблетке. Потом я решила что это серьезная нагрузка на организм, и одну неделю пропустила. Игорь улетел в  провинцию, и оттуда привез малярию. Свалились все. Температура под 40.Я сбивала мокрыми повязками в уксусе. С «горшка» не слезали. Я лечила отваром риса и киселями. Заваривала покруче. Пили хлорохин и антибиотики. Провалялись 3дня и встали. Еще легко отделались. Двоих кубинцев в гробах увезли в это время. Церебральная малярия у них была. Ребята из экипажа отнеслись очень внимательно. Привезли овощи, яблоки. Расспросили что и как. Молодцы! Я уже не помню их имен, но отношение запомнилось. Жаль, что в нынешних реалиях такое братство встретишь крайне редко. Разделяю скорбь родных и близких погибшего экипажа Лукьянова .Земля им пухом!

Дружили мы с соседями, семьей Белоскурских (Люда и Гена).Часто мы с Людмилой обменивались продуктами и рецептами. Навсегда осталась память об этих отзывчивых людях. Мы навещали ее маму в Москве. К сожалению, мне ничего не известно об их судьбе. Не забывали нас и ребята-переводчики из Лубанго. Правда появлялись реже. Игорь  практически не вылезал из командировок, и я часто оставалась одна с сыном в квартире. И незадолго до окончания нашего срока пребывания в Анголе, свободную комнату занял прапорщик, специалист по укладке парашютов с женой по фамилии Мелешко, из Белоруссии. До сих пор непонятно как такие люди попадали на такую службу. Повел себя как барончик. Наши мужчины работали на износ. Постоянно ходили под смертью, а этот специалист отработает полдня и «у койку». Все время дома практически. И чтобы ему не мешали «опочивать» - выставлял в окно дуло автомата. Это единственное применение, которое он нашел для «калашникова». Дети мгновенно разбегались. Очень хорошо усвоили ангольские дети что такое  война!

Мой  экс-супруг, Пидоренко Игорь Викторович, стал писателем-фантастом, достаточно известным в своем мире. Есть у него трилогия, посвященная военной героике, в которой он описывает некоторые события того времени, конечно с элементами фантастики. Псевдоним у него Игорь Берег. Я, еще находясь в Луанде, редактировала его рассказы. Из командировок он привозил исписанные тетради, причем писал везде и в Кувелае, и в Лубанго, и в Луанде. Мне отдавал только готовые рассказы для корректировки. Мы общаемся очень редко, и если случается, говорим о сыне, его семье, о внуках, и об Анголе.

Ангола осталась для меня одним из самых лучших времен в моей богатой событиями жизни. Никогда больше не было у меня такого чистого, светлого, братского сообщества, в котором при всем напряжении военной жизни, было бы так легко и спокойно оставаться человеком сугубо мирным. Именно там я приобрела такой жизненный опыт, такую силу, которая позволила мне выстоять в этом безумном бурном мире; пройти через развод, боль и горе и не сломаться и не потеряться в моей риэлторской деятельности.

Я думала, что Ангола забыта, осталась в прошлом, но вот случайно обнаружила сайт в Интернете «Союз ветеранов Анголы». И воспоминания накрыли мощной волной, и я заново окунулась в то, непередаваемое никакими словами чувство сопричастности к Миссии, которую выполняли люди, воспитанные Великой страной. Нам тогда и в голову не приходило делить людей по национальным или религиозным признакам. Мы были единым советским народом.

Мне недавно один воин-интернационалист сказал: «Нельзя идти вперед, повернув голову назад- можно «сломать шею». Но я считаю, что не помня прошлое  и идти  вперед, шею сломать можно еще быстрее. Или я не права?



© Союз ветеранов Анголы 2004-2024 г. Все права сохраняются. Материалы сайта могут использоваться только с письменного разрешения СВА. При использовании ссылка на СВА обязательна.
Разработка сайта - port://80 при поддержке Iskra Telecom Адрес Союза ветеранов Анголы: 121099 г. Москва , Смоленская площадь, д. 13/21, офис 161
Тел./Факс: +7(499) 940-74-63 (в нерабочее время работает автоответчик)
E-mail:veteranangola@mail.ru (по всем вопросам)