Публикации в СМИ Журнал "Солдат удачи" С. Коломнин. "Габоронский "танец с вентилятором"

Силы специального назначения армии ЮАР - разведгруппы коммандос (reconnaissance commando), появились в ЮАР в период после второй мировой войны, когда стало ясно, что решение специфических задач в борьбе с Африканским национальным конгрессом и его боевой организацией «Умконто ве сизве»  (на языку зулу «Копье нации») нужны «свежие решения и новые структуры». Их основная задача   долгое время формулировалась командованием ВС ЮАР достаточно коротко и просто: «нанести максимальный урон врагу государства путем ведения специальных операций». Причем такие операции могли проводиться, как внутри, так и за пределами Южной Африки.

Рейд, совершенный южноафриканскими разведывательными коммандос в июне 1985 года в столицу Ботсавны Габороне, наделал много шума в  прессе и был единодушно осужден мировым сообществом. По официальному заявлению ботсванских властей «в результате неспровоцированного нападения южноафриканских военных на Габароне было убито двадцать мирных граждан, в том числе и иностранных». Правда позже эта цифра снизилась до 14 человек. Президент Ботсваны Куэтт Мазире, выступая с заявлением, назвал налет «убийством, от которого кровь стынет в жилах». Далее он указал: «Цель южноафриканской стратегии состоит в том, чтобы запугать соседние страны и заставить их подчиниться воле режима Претории. Она состоит также в том, чтобы убедить себя: зло, которое он творит на своей земле и в Намибии, искупается кровью ни в чем не повинных людей».

Однако так ли были неповинны убитые люди? Правительство ЮАР в ответ на обвинения заявило, что южноафриканскому спецназу удалось разгромить «мозговой центр» партизан АНК в Габороне. А командующий ВС ЮАР генерал Вилджойн, приняв на себя ответственность за операцию, заявил:  «Нам не нравятся подобные вещи, но мы были вынуждены делать это». Он оценил операцию «как справедливую», хотя признал, что в ходе нее действительно пострадало несколько мирных жителей. Однако, то, что во время рейда в Габороне были убиты, не только «мирные жители столицы и беженцы из ЮАР»,  признало и руководство АНК. В августе 1985 года в печатном органе АНК газете «Сечаба» был опубликован список из восьми «боевых товарищей», погибших в Габороне. Среди них, в частности, был  боевик «Умконто ве сизве» Сесил Д. Пахл, ответственный за взрыв в Йоханнесбургском Карлтон-центре в 1976 году, в результате которого пострадало несколько мирных жителей.

Только сегодня спустя почти двадцать лет приоткрыта тайна того спецназовского рейда  в Габороне. Предлагаем читателям «Солдата удачи» эксклюзивный материал на эту тему.

В своей вооруженной борьбе против режима апартеида в ЮАР АНК и «Умконто ве сизве» опирались в основном на СССР. В частности первых командиров «Умконто ве сизве» консультировали специалисты по партизанской войне, среди которых были П.  Манчха, в 40-х годах готовивший греческих повстанцев, и отец советского спецназа П. Судоплатов. Подготовка партизан АНК была развернута в Одессе и  знаменитом  крымском центре «партизанской войны»  «Перевальное». Готовились они и в других странах: в Эфиопии, Алжире, Египте и Марокко.

         Для заброски своих кадров АНК использовало территорию сопредельных с ЮАР стран. Одной из них стала Ботсвана. Активисты АНК формально могли находиться на ее территории только «как беженцы». На деле же многие «офисы», занимаемые представителями АНК превращались в перевалочные базы для переброски в ЮАР вооруженных боевиков и оружия. Поэтому Ботсвана, с точки зрения ЮАР, представляла реальную угрозу ее безопасности.

Власти ЮАР пытались оказать давление на  президента Ботсваны Куетта Мазире с целью заставить его создать реальные препятствия для деятельности АНК. Они неоднократно посылали в Габароне своих представителей, выступали с дипломатическими нотами, в которых выражали беспокойство по поводу «непрекращающегося проникновения в Южную Африку террористов с территории Ботсваны». Министр иностранных дел ЮАР «Пик» Бота  даже заявил, что «Южная Африка оставляет за собой право предпринимать все необходимые шаги по предотвращению актов террора и саботажа, исходящих с территории Ботсваны». В этом заявлении содержался недвусмысленный намек на возможность силовых акций со стороны ЮАР. После такого заявления, Мазире пришлось  встретиться с президентом АНК Оливером Тамбо, но тот заверил его, что «члены его организации являются беженцами и никаких акций саботажа с территории страны не планируют и не осуществляют». Трудно представить себе, что Мазире и его кабинет были не в курсе того, чем занимаются члены АНК на их территории. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что, в апреле 1985 года полиция Ботсваны под давлением ЮАР провела ряд обысков в «офисах», принадлежащих АНК в столице страны Габороне. Тогда «у мирных беженцев» было изъято 278 ручных гранат, 20 пистолетов, несколько килограммов пластида и тринитротолуола, а также несколько тысяч патронов. Власти Ботсваны, тогда сослались на то, что реально не контролировали ситуацию. Но на деле они занимали хитрую двойственную позицию. Поэтому руководство ЮАР на высшем уровне приняло решение «преподать Ботсване наглядный урок». Для этого было спланировано тайное вторжение сила спецназа на территорию Ботсваны, которые должны были уничтожить объекты, служащие убежищем для террористов. Операция получила кодовое название «Плекси» («Plexi»).

По данным ЮАР, руководство боевыми организациями АНК в середине 80-х годов ХХ века быстро превратило территорию Ботсваны не только в перевалочный пункт по переправке боевиков в ЮАР, но и организовало несколько учебных точек по ускоренной подготовке террористов. Такие  курсы, носившие красноречивое название «Crash courses» (по аналогии с «Crash»-тестом автомобилей), по существу готовили смертников, поскольку за неделю могли дать лишь минимальные знания по владению оружием и минно-взрывному делу. Однако близость южноафриканской границы и обилие людского материала позволяли АНК в считанные дни готовить боевиков в окрестностях столицы Ботсваны Габороне и перебрасывать в ЮАР под видом туристов. По данным южноафриканской службы безопасности  только в период с августа 1984 года по июнь 1985 года в ЮАР произошло 36 террористических актов и попыток их совершения, нити от которых тянулись в Габороне. В частности, «туристами» из Ботсваны были убиты пять человек, трое из которых оказались южноафриканскими полицейскими, и совершена попытка диверсии на электростанции. Кроме того, на границе с Ботсваной были перехвачены несколько партий оружия, среди которых оказалось 37 автоматов Калашникова, 94 диверсионные мины и более 130 ручных гранат различных типов.

Учитывая масштаб операции по уничтожению объектов АНК в Ботсване, ее организация и проведение были поручены 5-й  разведгруппе коммандос, личный состав которой почти целиком состоял из темнокожих африканцев.  Она являлась  уникальным подразделением, поскольку в южноафриканской регулярной армии изначально чернокожие никогда не служили. Более того, им было запрещено владеть и пользоваться оружием. 5-я разведгруппа коммандос предназначалась для особых операций, связанных с проникновением боевые порядки, штабы и  другие структуры, туда, где появление человека с иным цветом кожи вызвало бы подозрение. По закрытости и отсутствию реальных сведений об операциях «черного спецназа» ее можно сравнить только с 4-й  военно-морской разведгруппой коммандос.

По данным южноафриканской разведки в Габороне и его окрестностях насчитывалось 33 объекта, так, или иначе связанных с деятельностью АНК. В основном это были жилые дома, фермы или хозяйственные постройки, арендованные членами АНК, либо ботсванскими гражданами по их поручению. Поскольку такое количество целей не представлялось возможным подвергнуть атаке, которая по замыслу разработчиков должна была произойти, одновременно, пришлось произвести «селекцию» наиболее важных из них. Таких целей после тщательного анализа набралось 18. Позже, благодаря интенсивной разведке, удалось сократить их число до тринадцати. Каждый объект должна была атаковать отдельная группа коммандос. Однако 5-я разведгруппа коммандос   не располагала достаточным количеством опытных операторов   для укомплектования 13 боевых групп, поэтому, было принято решение усилить ее за счет других разведгрупп коммандос. Из состава 1-й разведгруппы коммандос    для участия в операции «Плекси»  было выделено семь операторов коммандос (по другим данным – десять), еще четверо спецназовцев прибыли из Лангебаана, где базировалась военно-морские  коммандос.

Большего штаб спецопераций позволить себе не смог, поскольку в то время коммандос были «просто нарасхват». Единственное, чем он  мог помочь, это передать по согласованию со службой безопасности ЮАР в распоряжение руководства операцией «Плекси»  около 20 агентов службы безопасности, активно работавших в Ботсване. Однако, как вспоминал один из операторов коммандос капитан, выступавший под псевдонимом «Бил», спецназ на них особенно не надеялся. «Мы отдавали себе отчет в том, - вспоминал южноафриканский коммандос, - что рассчитывать на них можно было только в плане проведения разведки, обеспечения транспортом и убежищем. Мы знали: эти люди, в большинстве своем гражданские, работавшие под прикрытием, в драку не полезут. При штурме зданий нам придется рассчитывать только на себя и своего напарника». Всего для проведения операции было отобрано 89 опытных спецназовцев.

Боевое сколачивание групп спецназа происходило на тренировочной базе 44-й воздушно-десантной бригады на севере от Претории в обстановке строгой секретности. Спецназовцы были переодеты в полевую форму с десантными нашивками и находились на казарменном положении. По легенде они составляли специальное подразделение десантников, готовящееся для операций в Анголе. Какие-либо разговоры при посторонних, упоминание названий «Ботсвана», «Габороне» были строжайше запрещены. На тренировки и окончательное согласование деталей отводилось две недели. Курс подготовки был довольно тяжелый, и это дало одному из  черных ветеранов спецназа, который воевал еще в подразделениях САС Южной Родезии, назвать  предстоящее дело «габоронским танцем с вентилятором».

Планировщики операции «Плекси» с самого начала определили, что она должна стать «хирургически точной», а мирное население, по возможности, не пострадать. Столица Ботсваны и ее пригороды  разбили  на три условных сектора. Каждый командир группы получил подробный план столицы Ботсваны с указанием атакуемых объектов, исходных и запасных рубежей, места сосредоточения и путей отхода, а также мест расположения полицейских участков и дислокации воинских частей Ботсванских сил обороны. В случае встречи с военнослужащими армии и полиции спецназовцам предписывалось не скрывать своей национальной принадлежности. Они должны были доступными способами довести до их сведения, что проводимая операция направлена «только против террористов АНК, а  не против населения столицы», призвать их к  невмешательству в акцию, а население оставаться в помещениях. Для этих целей группы даже предполагалось снабдить громкоговорителями (мегафонами). Применение оружия против частей полиции и армии оставалось крайним вариантом.

План операции предусматривал выход всех 13 групп спецназа на  исходные рубежи за 10-15 минут от времени «Ч». Состав каждой группы зависел от количества домов или комнат в «объекте», его расположения в городе и насчитывал от 4 до 12 человек. С наступлением времени «Ч»  (01 час ночи 14 июня 1985 года) группы  одновременно по радиосигналу должны были атаковать объекты, уничтожив всех находящихся там людей. Спецназовцам в обязательном порядке предписывалось произвести фотографирование убитых. Кроме того, для опознания боевиков они снабжались фотографиями активистов АНК в Ботсване, заранее сделанными многочисленными агентами службы безопасности ЮАР. После захвата документов, образцов вооружения, по замыслу разработчиков операции, спецназ минировал, взрывал все строения  и  уходил к месту сбора.

В операции «Плекси» спецназовцам была предоставлена достаточно широкая степень свободы. Способ штурма - по выбору командира группы, вооружение – в соответствии с индивидуальными пристрастиями, одежда (по плану операции на территории Ботсваны спецназ действовал «в гражданке») по сезону и вкусу каждого.  Поэтому, перед выездом в Ботсвану команда спецназа  выглядела довольно разношерстно. Одет был, кто в чем, преобладали джинсы, рубашки с короткими рукавами, футболки,  шляпы с небольшими полями и кроссовки. Поскольку применение тяжелого вооружения не предусматривалось,  в качестве основного оружия коммандос единодушно выбрали винтовки R-5, укороченный десантный вариант винтовки  R-4.  Это было вызвано несколькими причинами. Во-первых, сразу после окончания акции военные ЮАР собирались незамедлительно взять на себя ответственность за «разгром баз террористов в Габороне», и спецназовцам не имело смысла  в целях маскировки вооружаться трофейными советскими АК-47, хотя многие разведчики коммандос по воспоминаниям предпочитали именно его. Во-вторых,  однотипное вооружение снимало вопрос  о боезапасе: не было необходимости тащить в Ботсвану цинки с разными типами патронов. Но решающим при выборе винтовки R-5 стало то, что все они снабжались штатными ствольными креплениями для мощных полицейских фонарей. Так как действовать спецназу предстояло глубокой ночью, этот фактор стал основным. Что касается остальной экипировки, то каждый боец имел в своем «багаже» один или два любимых пистолета, нож, которым привык пользоваться, разгрузку, кевларовый бронежилет, защитный шлем,  по несколько шумовых и боевых гранат, индивидуальную аптечку и флягу с водой. Кроме того, в каждой группе назначался гранатометчик, вооруженный советским РПГ-7.

За неделю до начала операции «Плекси» в Ботсвану через официальные пограничные пропускные пункты по своим собственным паспортам выехали командиры всех 13 групп и их заместители, всего 26 человек. Препятствий для их въезда в страну не было никаких. Ежедневно через границу в обе стороны проезжали сотни граждан ЮАР, как белых, так и черных, и цветных. Отношения между двумя странами в экономической и туристической сфере процветали, а охотничьи угодья и водоемы Ботсваны славились своей дичью и рыбой и, естественно, привлекали любителей поохотиться и порыбачить.

Поэтому, южноафриканские спецназовцы по видом туристов, коммерсантов, охотников и рыбаков на легковых автомашинах без труда пресекли границу, заранее распределившись между имевшимися четырьмя контрольно-пропускными пограничными пунктами. В их багаже не было ничего, что бы могло хоть как-то выдать принадлежность к южноафриканскому спецназу. Единственное, на что отважились коммандос, так это на то, чтобы взять с собой «воки-токи». Однако, такие модели, были хоть и дороги, но продавались свободно в магазинах Претории и, поэтому, не могли вызвать особенного подозрения в экипировке «охотников и  рыболовов». Поэтому при въезде в страну они чувствовали себя вполне свободно. Сержант Джон В., один из заместителей командира группы, вспоминал, что при инструктаже  их предупредили: «Ведите себя, будто вы в отпуске, расслабьтесь, по крайней мере, на неделю. Вы должны показать окружающим, что вам все проблемы «до лампочки», сходите в казино, снимите девочку, потолкайтесь по магазинам.  Но, ни одна собака не должна даже заподозрить в вас коммандос на задании, иначе все рухнет, и вы подставите своих товарищей». Все автомобили, на которых коммандос «катились в отпуск» тщательно подбирались с тем расчетом, чтобы не  вызвать подозрения. Поэтому при их выборе предпочтение отдали  внедорожникам Лендровер с удлиненным кузовом и микроавтобусам Тойота, которые были широко распространены в ЮАР и Ботсване, обладали хорошей вместимостью и проходимостью. Каждая машина подбиралась с расчетом того, чтобы в ней могла свободно разместиться одна боевая группа.

Часть из прибывших в Габороне «туристов»  разместилась в гостиницах и кемпингах столицы, а «охотники» и «рыболовы» разбили, не вызвав никаких подозрений, несколько лагерей в пригороде. Несколько дней командиры боевых групп и их заместители потратили на рекогносцировку. Они тщательно разведали пути подъезда к объектам штурма, выбрали места стоянок, которые не должны были привлечь внимание активистов АНК и местной полиции. Однако в течение рекогносцировок они, «чтобы не светиться», как правило, не пользовались своими машинами. Нанимали такси, или привлекали агентов службы безопасности в Ботсване. О причинах таких мер предосторожности сержант-коммандос Джон В. вспоминал так: «Многие террористы МК («Умконто ве сизве» – авт.) стали очень острожными. Пройдя подготовку в Москве и арабских странах, они владели всеми приемами конспирации, часто меняли место жительства, обращая внимание на номера машин, паркующихся неподалеку. Если замечали, что-то подозрительное, тут же исчезали. Поэтому,  появление у своей резиденции автомобиля с южноафриканскими номерами ряд ли могло пройти незамеченным для них».

За неделю передовой отряд южноафриканского спецназа не только хорошо отдохнул в Габороне, «спустив на казино и девочек не одну сотню казенных рэндов», но и тщательно разведал места проживания членов АНК. Однако не все шло гладко. Одна пара операторов чуть было «не прокололась». Как-то, сидя в баре отеля «Холидей ин»,  коммандос, несколько перебрали и  в разговоре сболтнули  лишнее. Этого было достаточно, чтобы прислуживающий им африканец опознал в «туристах из Южной Африки», военных. При заказе очередной «пары виски» он, приложив руку к голове,  бодро ответил: «Есть, Сэр».  Так мог ответить только человек, служивший в армии и признавший в них старших по званию. Однако, мгновенно прейдя в себя и трезво раскинув мозгами (насколько это позволяло количество выпитого виски), они решили не выходить из роли  южноафриканских военных на отдыхе. В конце концов, как вспоминал один из них «на моей физиономии не было написано, что я из  спецназа и «замочил» не один десяток боевиков АНК и СВАПО». Многие южноафриканские военнослужащие, пользуясь дешевизной местных увеселительных заведений, пользовались их услугами в отпусках, хотя это и не приветствовалось командованием. Однако после визита в бар «туристы» срочно расплатились и перебрались в другой отель. Этот инцидент произошел 13 июня накануне  сбора диверсионных групп. Он оказался не единственным. Так, агентура оповестила операторов, что  на трех намеченных объектах «активности террористов» не обнаружено. Необходимо было менять план. Но намечать новые цели было уже поздно, их просто сократили до десяти.

«Скоропортящиеся» коммандос

Отсчет начала операции был дан утром 13 июня 1985 года. С базы 44-й воздушно-десантной бригады близ Претории в направлении ботсванской границы выехала огромная грузовая фура, с ярко размалеванной рекламой на бортах. В закрытом трейлере находилось 63 спецназовца и все, что было необходимо для проведения операции «Плекси»: вооружение, взрывчатка, боеприпасы, бронежилеты и каски, в том числе и для тех, кто уже находился в Габороне.  За рулем сидел чернокожий спецназовец. В его кармане находились безупречные документы, оформленные на «скоропортящийся» груз, который было необходимо срочно доставить из Претории в Габороне.

Трейлер прибыл на контрольно-пропускной пункт Тлоквенг на границе ЮАР с Ботсваной в 19 часов 45 минут,  ровно за четверть часа до его закрытия. Южноафриканский персонал, проинструктированный службой безопасности, беспрепятственно пропустил автопоезд. Ботсванские офицеры-африканцы пограничной службы уже собирались домой и не намеревались задерживаться на работе из-за разгильдяя шофера, опаздывающего в Габороне и, к тому же, везущего скоропортящийся груз. Расчет планировщиков операции был точен: не желая возиться, они беспрепятственно пропустили трейлер без осмотра. Граница была пройдена. Еще через час трейлер прибыл в условленное место  в нескольких километрах от Габороне. Коммандос с наслаждением выпрыгнули из душного железного чрева трейлера на прохладную траву и обнялись со своими коллегами, ожидавшими их. Операция развивалась точно по плану

К 23 часа 20 минутам (- 1 час 40 минут от времени «Ч») к месту сосредоточения, соблюдая  меры конспирации, на автомашинах прибыли все командиры групп и их заместители. Вооружение, взрывчатка и экипировка, доставленные в трейлере, быстро перекочевали в багажники автомобилей штурмовых групп. По радио последовал доклад о готовности в штаб операции. Получено разрешение на ее вступление в решающую стадию. Ровно в 00 часов, когда в Габороне, как обычно в целях экономии электричества, погасло все освещение, машины со спецназовцами выехали на исходные рубежи. За 25 - 20  минут до времени «Ч» большинство боевых групп них уже находилось на исходных рубежах в 50 – 100 метрах от объектов (только одна группа, замешкавшись, доложила о готовности в 00 часов 59 минут). В полной темноте без единого слова они облачились в бронежилеты и каски, приготовили оружие, примкнули к винтовкам магазины и  фонарики. Оставив двери автомобилей открытыми, коммандос замерли в ожидании команды.

Ровно в 1 ночи в эфире прозвучало кодовое слово, извещавшее о начале операции, а вслед за ним командиры штурмовых групп крикнули знаменитое спецназовское «GO». В основном коммандос действовали по стандартному сценарию. В выбитую корпусом или ногой дверь, бросалась шумовая граната, взрыв которой должен был оглушить находящихся внутри, ошеломить их и лишить  воли к сопротивлению. Боевые гранаты почти не применялись, поскольку внутри помещений с непрочными стенами их осколки могли повредить самим нападавшим, либо искалечить жертвы, необходимые для опознания. В случае, если в доме было несколько комнат, в каждую из них бросалась шумовая граната.  Затем  спецназовцы парами, страхуя друг друга, врывались в помещение и производили зачистку. Автоматные очереди легко прошивали насквозь ветхую мебель, стены и крыши домов, сделанные из легких материалов. Как правило, одна пара коммандос оставалась снаружи, прикрывая атакующих и контролируя окна и двери.

Практически  никакого сопротивления спецназовцам оказано не было. Хотя, как утверждали командиры групп, «все они были настроены на решительный вооруженный отпор со стороны боевиков». В ходе операции был зафиксирован случай применения РПГ. При штурме  одного из объектов недалеко в восточном секторе Габароне, оператор группы прикрытия заметил быстро приближавшийся автомобиль. Машина, по его словам, внезапно затормозила в нескольких десятках метров от объекта, и из нее раздались выстрелы. Боец, вооруженный РПГ-7 среагировал мгновенно и произвел в направлении автомобиля пуск реактивной гранаты. Позже вокруг этого «инцидента» разгорелась дискуссия. Ботсванские власти заявили, что в машине ехали фоторепортеры, и никакого оружия у них не имелось. А за выстрелы диверсанты ошибочно приняли вспышки от фотоаппаратов. Если это было действительно так, что можно позавидовать реакции южноафриканского коммандос, успевшего в кромешной темноте точно поразить цель, ориентируясь только по блескам вспышек. «Пригодились» коммандос и мегафоны, предназначенные для ведения переговоров с ботсванской полицией. Одна из групп, отходившая после штурма объекта к своей машине, заметила приближавшийся  полицейский автомобиль со включенным проблесковым маячком. Видимо ботсванские копы решили проверить источник подозрительного шума. Однако только что вышедший из боя разгоряченный южноафриканский спецназовец вместо отрепетированной просьбы о невмешательстве смог прокричать в рупор мегафона только одну фразу: «Убирайтесь отсюда пока живы!» Полицейские сочли за благо выполнить приказание незнакомца и ретировались.

Если отвлечься от политической составляющей результатов рейда в Габороне, нужно признать, что с точки зрения спецназа, операция была спланирована и выполнена на высоком уровне. Коммандос продемонстрировали боевую готовность и выучку. Обращает на себя внимание высокая степень скрытности проникновения на территорию иностранного государства, слаженность действий и исполнительская дисциплина. Все группы точно уложились в хронометраж, вышли на цели с высокой степенью готовности, уложились в отведенное время для штурма. Все атакуемые объекты, как и планировалось, были взорваны, собрано большое количество ценных документов,  по которым позже служба безопасности провела на территории ЮАР несколько десятков арестов активистов АНК по подозрению в террористической деятельности. Можно добавить, что среди спецназа отсутствовали раненые и убитые.

Конечно, можно упрекнуть  коммандос в том, что им пришлось действовать против невооруженных людей: среди реквизированного  в Габороне оружия были всего две гранаты Ф-1, один автомат АК-47, да РПГ-7 с оптикой,  но без гранат. Однако это не  вина коммандос.  Спецназ ориентировали на уничтожение вооруженных боевиков и возможное противодействие со стороны армии Ботсваны. Так, что претензии по этому поводу скорее стоило предъявлять   службе безопасности ЮАР, агенты которой не в полной мере и неточно раскрыли опорные точки АНК в Ботсване.

Успешно начатая и проведенная операция чуть было не закончилась провалом. После штурма все группы в точно назначенное время  прибыли в место сбора. Спецназовцы, сформировав колонну из своих Лендроверов и Тойот, двинулись по шоссе в направлении границы с ЮАР, до которой было всего несколько километров. По плану операции они должны были в течение полчаса после окончания операции пресечь границу в том же контрольно-пропускном пункте Тлоквенг, где ночью отсутствовала вооруженная охрана. Однако неизвестно по какой причине, штаб операции изменил ее ход и дал указание по радио двигаться к запасной точке, чтобы  пресечь границу в «нецивилизованном» месте через заранее сделанный проход в колючей проволоке. Сбитые с толку командиры, съехав с шоссе на проселок, заплутали. Хранившееся до этого времени радиомолчание было нарушено: в эфире срочно разыскивались члены команды, знающие путь объезда. А в это время в Габороне были подняты по тревоге части полиции и армии. Несколько БТР устремилось к границе, чтобы перекрыть все контрольно-пропускные пункты с ЮАР.

Однако колонне спецназа все же удалось отыскать в темноте проход в «колючке». В 2 часа 30 минут они уже были в недосягаемости на территории ЮАР.  Закончился этот рейд в одном из придорожных ресторанчиков, мимо которого  усталые и голодные спецназовцы  не смогли проехать. Они жадно ели жареное мясо, запивая его холодным пивом, и слушали по габоронскому радио репортаж  об облавах, проводимых  местной полицией на  налетчиков.

Опубликовано в журнале «Солдат удачи» №

[1] «Танцем с вентилятором» (The Fan Dance)  английские САСовцы называют один из этапов  сурового тренировочного курса по подготовке десантников-спецназовцев.