Публикации в СМИ Журнал "Солдат удачи" С. Коломнин. "Ангольские Рэмбо": мифы и реальность"

Сергей КОЛОМНИН

«Ангольские Рэмбо»: мифы и реальность

Несколько лет назад в одном из номеров СУ (июнь 2004 г.) была напечатана моя статья «Кому не дает покоя слава «ангольского Рэмбо»», в которой рассматривался «феномен  Анголы». Речь шла о том, что тема  войны  в этой стране с участием наших военных была  долгое время закрытой и  только специалисты, да и сами там находившиеся знают, что в действительности происходило в этой африканской стране. Поэтому некоторые из журналистов, пишущих о «неизвестных войнах» часто фантазируют или попросту врут. Они выискивают среди всевозможных «спецназовцев и морпехов» неких «солдат секретной войны». И не потрудившись проверить, насколько реален их рассказ, публикуют эти байки. Их стараниями появился уже целый ряд  «героев Анголы», которые,  чуть ли не в одиночку «уничтожили целые легионы наемников». Вот прошло несколько лет. Но «ангольских Рэмбо»  не убавилось. Как и журналистов, падких на дешевую сенсацию.

«Нас доставили в Анголу на подводной лодке»

Как-то  в Союз ветеранов Анголы, пришел посетитель, который представился «бывшим майором спецназа морской пехоты». Назвался Анатолием Алексеевичем. Просил принять его в организацию на том основании, что   в 1977-1978 гг. выполнял ряд специальных заданий на территории Анголы. Но предупредил сразу: никаких подтверждающих документов у него нет. «Все было сверхсекретно», - добавил он тихо и  внушительно. Для убедительности кратко поведал об основных вехах своей биографии: «299-й Учебный центр морской пехоты  «Сатурн», учёба в «разведывательной школе ГРУ Черноморского флота», выполнение «спецзаданий в Анголе и Мозамбике». Был, при этом, красноречив и убедителен. Козырял фамилиями  известных адмиралов и генералов. Даже сослался на знакомого мне  бывшего «каскадовца», который долгое время работал в  Анголе  военным советником в ангольском подразделении специального назначения…

На мою просьбу  рассказать о том, что он конкретно делал в Анголе,  сначала ответил категорическим отказом, ссылаясь на «подписку о неразглашении». Но потом как прорвало: стал рассказывать с подробностями, не обращая внимания на работающий диктофон. По его словам, в какой-то момент «агентами  нашей разведки, была получена информация, что на территории государств, граничащих с республиками Ангола и Мозамбик, есть что-то, представляющее интерес (!!!) для СССР в целях мировой безопасности». «Для подтверждения этих сведений  и выполнения специальных заданий ГРУ в Африке  и были созданы диверсионные - разведывательные подразделения» (здесь и далее сохранен оригинальный, авторский стиль  рассказа и приведенные в нем термины).

  И, что интересно, по словам гостя, формировали эти подразделения преимущественно из «плавсостава и частей морской пехоты, физически подготовленных офицеров со знанием иностранных языков».   Вот в одну из таких групп и попал Анатолий Алексеевич. Готовили  его долго и упорно. Предметы: «тактика и стратегия малой партизанской войны, выживание в экстремальных ситуациях. Ориентирование на местности, и картография: месторасположение страны, местные диалекты, этнос, обычаи. Работа с аквалангом, воздушно-десантная подготовка» И дальше:  «шифрография, камуфляж, маскировка,  радиодело, азбука Морзе».  Ну и как водится: «техника ведения рукопашного боя, стрельба, минно-сапёрное дело». Правда, иностранный язык в программе подготовки «африканских диверсантов»  почему-то отсутствовал. Видимо, крепкую языковую подготовку получили  ребята в средней советской школе, а затем в военном училище…

Далее гость (по строгому секрету) поведал, что «в целях проверки, агентурных сведений нашей разведки,  полученных из Африки» в  Анголу   в 1977 году была-де направлена «разведывательно-диверсионная группа в составе нескольких мичманов и старшин срочной службы». Среди был и Анатолий Алексеевич. Каждый  член группы владел своей  специальностью: подрывник, радист, снайпер и т. д. А   доставили особую  группу к  ангольским берегам…  «на борту подводной лодки», которая «совершила секретный подводный переход из Черного моря к берегам Анголы»!

На этом моменте повествования стремительно нараставшая волна моего скепсиса  по поводу правдивости рассказа гостя, вылилась вполне конкретный вопрос: «Зачем же гонять субмарину к берегам Анголы в 1977 г., когда в это время  в дружественной  Луанде уже находились наши сотрудники из ГРУ и КГБ (сидели и  в посольстве и под крышами т.н. представительств)? Не проще ли было доставить группу специальным рейсом военного  самолета и там с помощью местных товарищей подготовится «к походу в джунгли»? Ведь так  дешевле. И главное надежней. Таким образом, например, доставили в 1986 г. в Анголу группу спецназа  ПДСС Черноморского флота капитана 2 ранга Юрия Пляченко, которая спасала заминированные южноафриканскими подводными пловцами советские суда с оружием и боеприпасами в порту Намиба.

«Это было сверхсекретное задание»

Не улавливая  вполне еще моей иронии, «майор спецназа морской пехоты» замахал руками: «Что вы, что вы! Это же было сверхсекретное задание, мы весь путь в трюме лодки занимались многочасовыми тренировками, надевали гидрокостюмы, проверяли акваланги!». Не слишком смутил автора рассказа и следующий мой вопрос: «А лодка то, была атомная аль, дизельная?». Не заподозрив подвоха, посетитель, не моргнув глазом, ответил: дизельная. Видимо, посчитал, что приплетать атомоход – это уж чересчур! 

И мне стало окончательно  ясно: не путешествовал товарищ  на подводной лодке по Южной Атлантике. Я не раз бывал на наших дизельных субмаринах из состава 30-й оперативной бригады ВМФ. Иногда они доходили до Луанды своим ходом, но преимущественно в надводном положении. Чаще их из-за недостаточного ресурса по заправке топливом доставляли в порт на буксире наши надводные вспомогательные суда или БДК. И экипажи после таких переходов, например, из Конакри в Луанду представляли из себя эдаких «зеленых человечков» -  моряков в буксируемой  лодке бросало на океанских волнах,   как шарики в детской погремушке. Условия обитаемости в тесных отсеках  торпедных «дизелек» такие, что  не то что «тренироваться надевать акваланги», а существовать  нелегко. Жара доходила до 40 градусов, пресной воды  в обрез, поэтому  утренний туалет состоял часто из  протирок смоченными в спирте ватными тампонами лица, рук, подмышек и промежности. Форма одежды моряков-подводников, ходивших на «дизельках» в южных широтах – одноразовая майка и  такие же трусы…

Но Остапа,  как говорили классики,  несло.  Гость  решил даже показать на карте Анголы место, где и был высажен секретный десант. И ткнул пальцем в точку на побережье, откуда начинается и уходит вглубь континента африканская пустыня (в Анголе она носит название  Намиб).  Худшего места для десантирования даже придумать нельзя. А  затем Анатолий Алексеевич   начал сетовать на то,  как их группа морского спецназа после высадки столкнулась с трудностями прохода через… влажные ангольские джунгли, которых в этом районе отродясь не росло. В заключение своего  рассказа, «майор спецназа морской пехоты поведал», что  конечной целью их спецгруппы было, ни больше, ни меньше, а… «уничтожение  секретного химического завода где-то на границе Анголы с Замбией».

Что рассказать вам о тайной войне?

Уважаемый читатель, вы спросите, зачем я все это пересказываю? Ведь ясно, что все, что поведал гость, мягко говоря, «не бьет». Нет ни конкретных фактов, ни подтверждающих документов. И весь его рассказ явно не в ладах со  здравым смыслом…

Но, дело в том, что  Анатолий Алексеевич  -  довольно известный человек в узких кругах. Часто выступает перед различными аудиториями,  встречается  ветеранами и с молодым поколением. Какую правду этот «ветеран Анголы» может донести до  людей? О «поездке» русского спецназа в Африку на подводной лодке? Об уничтожении русскими морскими пехотинцами «химического завода в глубине африканской саванны»? Эти сюжеты, право, достойны Джеймса Бонда. Тут и  Ян Флемминг бы позавидовал.

А  еще Анатолий Алексеевич   пишет стихи, опубликовал свою книгу, где воспевает морскую пехоту, спецназ  и осназ, и еще какие-то никому не ведомые спецподразделения с громкими названиями:  «Betta» и «Zetta»,  «Чёрный принц» и  «Чёрный волк», а еще  «Коготь», «Тишина» и «Бастион». В  одном из его стихотворений рядовой морпех (лирический герой, с которым, возможно, отождествляет себя и сам  Анатолий Алексеевич), сетуя на секретность своей африканской миссии, задает такой вопрос:  /«Ответь командир, что, я дома скажу, /с Анголы, как орден, я свой покажу?/  Что расскажу им, о «тайной войне»?/ В  Ондживе, в Луанде,/ В Менонге и в Джамбе?/.

Действительно, а что может рассказать о  «тайной войне в Анголе» советский морской пехотинец, никогда не бывавший, ни в Менонге, ни в Ондживе, ни в Джамбе (правильно - Жамба)   -  там, где когда-то гремели жаркие бои с южноафриканскими агрессорами и оппозиционерами из УНИТА? Да, советские морские пехотинцы несли тяжелую, ответственную и, порой,  неблагодарную службу у берегов Африки. В территориальных водах Анголы в тот период постоянно находились наши боевые корабли, в том числе и БДК с десантом:   «Красная Пресня», «Петр Ильичев»,  «Николай Фильченков», БДК-034 и другие. Довольно часто вооруженных морпехов привлекали для охраны нашего посольства в Луанде и территории ПМТО. Они находились в постоянной боевой готовности. Это само по себе уже о многом говорит. Но вот утверждения об их участии в боях против южноафриканцев – это домыслы. И прозвучавшее как-то в телепередаче «Забытый полк» сообщение о том, что в боях под Куито-Куанавале в Анголе в 1987 г. участвовала  дивизия советской морской пехоты –  выдумка. 

 «Спасатель» президента Нето

В современной российской приключенческой литературе тема войны в Анголе и участия  в ней наших ребят стала уже, можно сказать, классической: редкий автор детектива на африканскую тему или  военного остросюжетного повествования  обходит ее стороной. Тут и  Александр Бушков с его  героем-одиночкой Мазуром, и авторы популярных серий «Спецназ ГРУ», «Морской спецназ» и другие.  Привычно уже на телеэкране мелькают русские спецназовцы,  набравшиеся опыта рукопашных схваток в ангольских джунглях с наемниками всех мастей, и набившие руку  там же в единоборствах с американскими «тюленями», английскими «сасовцами» и  южноафриканскими коммандос. Но – это беллетристика. И ее авторы имеют полное право на художественный вымысел. Тем более, что  некоторые трезвомыслящие  писатели и сценаристы обыгрывают  вполне  реальные факты:  в последнее время  усилиями Союза ветеранов Анголы достоянием  становятся все новые, ранее неизвестные подробности участия наших военнослужащих и гражданских в ангольских событиях. Героики там и без выдумок хватало…

Но как быть с реально побывшими в Анголе людьми, которые сегодня, возомнив себя невесть кем, направо и налево раздают интервью, где   описывает откровенные небылицы? Видимо, многие из них чувствуют себя  обойденными: сегодня им явно не хватает признания, внимания, понимания, наконец. Наверное, это вина государства, которое так долго скрывало правду об участии наших военнослужащих в  событиях в Анголе, Эфиопии, Мозамбике, Никарагуа  и других странах Африки, Азии и Латинской Америки. И на этой ниве еще очень много предстоит сделать. Но выдумки и откровенную глупость, да еще тиражируемую в прессе, нельзя оправдать.

 Вот просто поразительный пример «героя Анголы». Именно таким (без кавычек)  предстает перед читателем  некий полковник в запасе  Виктор Негру, утверждающий, что он является кавалером №1 первого и самого высшего ордена Анголы «За заслуги перед МПЛА». И награжден он этим орденом, ни  много, ни мало, а за спасение первого Президента Анголы и лидера МПЛА  Агостиньо Нето.

Эти и многие другие экзотические подробности о деятельности «участника войн во Вьетнаме и Анголе» можно почерпнуть из  статьи Татьяны Шевляковой «ТАСС не был уполномочен заявить, или Солдат секретной войны». А опубликована она в серьезной и уважаемой газете «Пограничник Северо-Востока», издаваемой  Северо-Восточным пограничным управлением береговой охраны ФСБ России!  (№  от 9-15 августа за  2006 г.).

Читаем  послужной список героя: «Полковник запаса Виктор Негру, служивший в морской пехоте - участник войн во Вьетнаме и Анголе. Службу закончил на Камчатке в 1998 году в должности заместителя командира береговой бригады ракетно-артиллерийского вооружения (так сказано в статье – С.К.). А началась она в 1973 году после окончания высшего инженерного морского училища имени Макарова в Ленинграде. Виктор попал в учебный отряд морской пехоты «Сатурн», а затем в отдельный батальон морской пехоты «Альбатрос», который принимал участие в военных конфликтах в составе экспедиционного корпуса стран-участниц Варшавского договора. В 1974 году Виктор Негру в качестве стажировки проходил службу во Вьетнаме. После того, как стал командиром разведроты, в 1975 году, попал в Анголу. Был награжден орденом Красной звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги».

Впечатляет. Только, что это за такой «отдельный батальон морской пехоты «Альбатрос»?  И что за экспедиционный корпус стран-участниц Варшавского договора»?  Байки о  «батальоне специального назначения»  «Альбатрос», который, якобы, «представлял собой ударный отряд Варшавского договора» давно гуляют по Интернету. Никогда не существовало в составе частей морской пехоты  ВМФ СССР батальона с таким названием. Да и «со стажировкой» во Вьетнаме  не совсем ясно. Что делал там только что окончивший училище молодой военно-морской инженер? Если его взяли в морскую пехоту, то ему  был прямой путь в ОМИБ – Отдельный морской инженерный батальон, такие были на всех флотах. А он вдруг оказывается   в составе группы спецназа и воюет против американцев во вьетнамских джунглях… Свежо, как говорится, предание.

Но вернемся к Анголе. Вот что пишет, естественно со слов Негру, журналист Татьяна Шевлякова: «От наших разведчиков поступила информация о том, что на лидера МПЛА готовилось покушение. Покушение должно было состояться в городе Биё (правильно – Бие, С.К.). Разумеется, у Агостиньо была своя охрана. Однако данные разведки говорили о том, что силы, которые готовились к захвату, были намного серьезнее тех, которые обеспечивали безопасность президента. В срочном порядке в Биё перекинули советские специальные подразделения.

Схватка между охранниками Агостиньо и пытавшимися захватить его боевиками, была тяжелой. С противником пришлось столкнуться нешуточным, основательно подготовленным. Одной перестрелкой борьба за Агостиньо Нето не ограничилась. Огневой контакт вскоре перерос в рукопашную схватку. Потери обеих сторон были значительными. Охрана главы МПЛА потеряла половину людей. Советский Союз заплатил тогда за жизнь ангольского президента жизнями семи офицеров.

Остальных наградили только что утвержденным в Анголе орденом «За заслуги перед МПЛА». Он появился после этой операцией. Орден был изготовлен на платиновой основе. Производили его на Кубе. Там же, к слову сказать, наши военные лечились после ранений, полученных в Анголе. Первая партия ордена «За заслуги перед МПЛА» состояла из семи штук, по количеству людей, участвовавших в срыве покушения. Орден за номером один вручили Виктору Негру».

Не правда ли захватывающее повествование? Только в Посольстве Республики Ангола в России, куда Союз ветеранов Анголы направил запрос, почему-то никто не слышал про ангольский орден «За заслуги перед МПЛА». И про покушение на президента Нето, связанное с гибелью «почти половины президентской  охраны» никто не знает.

«Волга» вместо ордена

Каждый, кто прошел Анголу знает, что ангольцы на награды были очень  скупы. Раздавали памятные благодарственные дипломы (что-то типа нашей Почетной грамоты). А вот ордена…  Даже Главный военный советник генерал-полковник К. Я. Курочкин, много сделавший для укрепления армии и обороноспособности Анголы, по завершении своей  командировки в 1985 году не получил никаких ангольских государственных наград. Кубинцы  наградили его своим высшим орденом Че Гевары 1-й степени. Правда, министр обороны Анголы Педру Тонья «Педале»  подарил «генералу Константину», как уважительно называли ангольцы и кубинцы Курочкина, в знак его заслуг  автомобиль «Волга» последней модели. Машина была закуплена в «Автоэкспорте» и готовилась к отправке в Москву. Но министр обороны СССР маршал С. Соколов не разрешил принять такой подарок. В итоге «Волга» была передана «в пользу ангольской армии».

 Большинство  иностранных боевых медалей и орденов, которые получали советские военнослужащие –  кубинские. Кубинская медаль «За героическую оборону Куиту-Куановале» была в 1988 г. вручена более чем шестидесяти  советским советникам и специалистам. Награждались наши и кубинскими медалями «За боевое содружество». Большая группа  советских военных была  представлена к ангольской медали «За взятие Мавинги». Но это уже было в начале 90-х годов ХХ века.

Но сомнение вызывает не только само существование  ордена «За заслуги перед МПЛА», но и все повествование Виктора Негру. Потому, что точно известно, что охрану лидеров МПЛА и  президентов Анголы А. Нето и Ж. Э. душ Сантуша осуществляли только ангольцы и кубинцы. И не действовали в этой стране  специальные подразделения, сформированные из советских военнослужащих. Поэтому не могли «советские разведывательно-диверсионные группы» воевать против УНИТА и СпН ЮАР.  И не посылались в джунгли никакие «десанты морпехов», никакие «отдельные группы спецназа морской пехоты». Это не было предусмотрено договором о военном  сотрудничестве между двумя странами. Мало кто из советских  руководителей, а санкции на такие действия давались на самом высшем уровне, хотел получить «новый Афганистан» в Африке.

Однако Негру повествует: «На базе батальона (Какого? Того самого «Альбатроса», которого не существовало?) был создан отряд особого назначения, куда входили 60 военнослужащих, разделенных на 12 групп. В зависимости от сложности операции к их выполнению привлекали одну или несколько групп. Как-то в рейд направили пять человек. Они попали в засаду, устроенную юаровцами. Завязался непродолжительный бой. Двоих из группы убило сразу, остальным удалось уйти». Заметим, опять – никаких конкретных фактов, имен, ссылок: кто, где, когда?

В Африке действительно  работали сотрудники спецподразделений ГРУ, КГБ и ВДВ.  Действовали в Анголе и бывшие бойцы знаменитого «Вымпела». Их можно назвать поименно: П. Суслов, А. Михайленко, В. Кикоть (бывший командир уникального отряда спецназа «Омега»), К. Сивов, В. Уколов, Я. Семенов (руководитель боевой группы «Зенит», штурмовавшей в 1979 г. вместе с «Альфой» дворец Амина в Кабуле) и многие другие. Но в их задачу, как и  других советников, входило обучение ангольцев, намибийцев (сваповцев), членов южноафриканского АНК и  зимбабвийского ЗАПУ. Помогали они друзьям и в планировании специальных операций,  и в организации оперативно-агентурных мероприятий.

Несостоявшаяся спецоперация

Но, неужели, спросите вы, советские «каскадеры» так  ни разу не выходили на эти самые спецоперации в Африке? Не стреляли, не освобождали заложников, не сталкивались с супостатом в открытом бою, как в Афгане? Увы. Мне такие случаи  неизвестны. Хотя возможности и, что называется, потребности в этом были. Могу привести такой пример. В  августе 1983 года в Мозамбике вооруженные бандиты из оппозиционного правительству движения МНС напали на танталовый рудник и захватили  группу из 24 советских геологов, работавших там по контакту. А двоих убили. Геологов в качестве заложников увели в джунгли. Ситуация экстраординарная. Советское руководство вплоть до самого верха предпринимает поистине титанические усилия, чтобы спасти советских граждан. Задействованы аппараты совпосольств в Африке,  МИД, ГРУ, внешняя разведка КГБ, Красный Крест (и даже Полумесяц), ведутся поиски негласных контактов со спецслужбами ЮАР, которые «патронировали» МНС.

В Мозамбик срочно направляется спецгруппа опытных старших офицеров внешней разведки КГБ. Двое из них «афганцы», воевавшие в составе  знаменитых «Каскада» и «Кобальта» с огромным опытом организации  и проведения спецопераций. Все со знанием португальского языка. Руководителем группы назначается бывший «афганец» Н.И. Денисенко, советник Департамента по борьбе с бандитизмом  мозамбикской армии. Изучив обстановку на месте, наши приходят к выводу: для освобождения советских людей необходимо срочно перебросить в Мозамбик спецподразделение советского КГБ. Москва дает «добро». Группа начинает подготовку к вылету. Но решающее слово -  за властями Мозамбика.

Однако президент Мозамбика Самора Машел, кстати, большой друг СССР,  отказывается от предложенного ему руководством «Вымпела» варианта развития событий.  Он мотивирует это тем, что «органы безопасности страны располагают средствами и возможностями для решения этой задачи самостоятельно». Тогда наши спецназовцы подключаются к организации агентурно-оперативных мероприятий  и планированию войсковой операции мозамбикской армии по освобождению заложников, задействуют разведывательные возможности Центра. Идет напряженная агентурная работа по выявлению маршрута бандитов и их намерений.

К сожалению, в результате отказа мозамбикских властей привлечь советские спецподразделения к операции, благоприятный момент был упущен. Бандиты вырываются из кольца, гибнут еще четыре заложника. Но шестерым удается спастись бегством.  Остальных  14 советских граждан благодаря усилиям  внешней разведки КГБ и МИДа удалось освободить только в январе 1984 года. 

Это то, что реально было.  А вот для сравнения фантазии Негру, «воевавшего в джунглях»: «Одну из наших групп юаровцы уничтожили полностью. Подробностей последнего боя русских спецназовцев не знает никто. Отряд из пятерых разведчиков просто исчез. Нашли их только потом. Повешенными на дереве. А перед этим с них содрали кожу. Скорее всего, ребята были ранены или застал их противник врасплох... Живыми в плен советские разведчики не сдавались». По отзывам тех, кто служил и работал в Африке – все  это просто бред!

Занимательная арифметика

А вот другой   вызывающий удивление факт, опубликованный в статье  Татьяны Шевляковой, Автор пишет: «Считается, что в период до 1991 года в Африке погибли и умерли от ран и болезней 2454 советских гражданина, в том числе 250 офицеров, 565 прапорщиков, 1300 солдат срочной службы, остальные - гражданские лица, а около семи тысяч получили ранения». Откуда такие данные у  Т. Шевляковой?

Конечно, масштабы нашего военного присутствия в Африке в советский период подразумевают, что были и  погибшие и умершие. Но  почти две с половиной тысячи?! Даже воюющие кубинские войска потеряли в Анголе  с 1975 по 1989 гг.  2077 солдат и офицеров погибшими.

Есть три страны в Африке, где наши военнослужащие понесли в советский период наибольшие потери: Эфиопия, Ангола и Мозамбик. По официальным данным, в Эфиопии при исполнении служебных обязанностей погибли и умерли 79 человек, а  в Анголе  - 54.  Конечно, это официальные данные, и только по линии 10-го Главного Управления ГШ ВС СССР. У Союза ветеранов Анголы есть основания считать, что советские потери, например, в Анголе были большими. Уже сейчас далеко не в полной  Книге памяти, которую ведет СВА, погибших в Анголе насчитывается более 60 человек. Но если верить Негру, то  в   Анголе в течение короткого времени погибли сразу два десятка отборных советских  спецназовцев! Но в Книге памяти Союза ветеранов Анголы нет ни одного бойца спецподразделения. Нет там и морских пехотинцев… Только военные летчики, советники и специалисты, а также члены их семей.

Если присмотреться к цифрам, опубликованным в статье Шевляковой, то можно найти интересную закономерность. Вот  официальные данные о погибших военных в Анголе, приведенные в труде института Военной истории  МО РФ «СССР и Россия в локальных войнах и конфликтах». «До 1991 года в Анголе погибли и умерли 54 советских гражданина,  в том числе 45 офицеров, 5 прапорщиков, 2 солдата срочной службы, двое гражданских служащих, а 10 – получили ранения. Один военнослужащий попал в плен». А вот что дает «Пограничник Северо-Востока»:  «в Африке погибли 2454 советских гражданина … 250 офицеров, 565 прапорщиков, 1300 рядовых». Создается впечатление, что Шевлякова (или кто-то другой)  просто подставил к  цифрам ангольских потерь из труда Института Военной истории свои. Так, впереди 54 подставил 24 и получилось 2454! 45 офицеров превратились в 250! А 5 погибших прапорщиков путем подстановки трансформировались в 565… Вот такая занимательная арифметика! Только насквозь фальшивая.

Предвижу возражения здравомыслящего читателя: зачем критиковать это? Ведь ясно, что это вымысел и бред? Но не забывайте, уважаемый читатель, что статья была опубликована в официальной газете ФСБ России «Пограничник Северо-Востока»! И прочитана она (и сейчас доступна, поскольку этот текст «висит» в Интернете) тысячами читателей, среди которых военнослужащие Погранвойск ФСБ. А Виктор Негру – по информации главного редактора газеты, является  «активным членом местной организации ветеранов локальных войн», его «рекомендовал  военный комиссар города» и «члены Камчатского объединения «Боевое братство»!

Хлестаков бы позавидовал

Воспоминания следующих наших «героев» можно отнести к несколько иному разряду, чем повествование полковника запаса Виктора Негру. Назовем его «хлестаковщина», что ли? В русском языке можно найти и другие слова: «хвастовство», «бахвальство», «бравада». Но вреда от них не меньше. Поскольку  они очевидцы и живые свидетели.

Вот, например, материал под заголовком «Полковнику никто не пишет», опубликованный в русскоязычной латвийской газете «Час». Он о вполне реальном человеке, который работал  советником в Анголе и был награжден по итогам своей совокупной деятельности  там орденом «Красная Звезда» - Евгении Походуне. Однако самого факта награждения, видимо, ему показалось недостаточно. Если есть орден, то надо  выдумать  и соответствующие  подвиги. Неизвестно точно, придумал ли он их сам,  или за него это сделала автор статьи журналист Лариса Персикова. Однако опровержения со стороны полковника, насколько мне известно, не поступало… Ветераны Анголы, сослуживцы Е. Походуна, прочитав эту статью, были изрядно удивлены похождениями очередного «ангольского Рэмбо».

Начинается повествование, как водиться, с экзотики: «За четыре года войны в Анголе полковник Евгений Иванович Походун настрелялся вдосталь. И из горячей африканской саванны он привез не современные ружья и пистолеты, а исторические реликты — зулусские стрелы, пистоли времен героев Фенимора Купера и настоящий томагавк».

Однако стрелял советник не ради удовольствия. Через пару абзацев мы узнаем, что он еще и убивал. И не раз. Интересно, кого и при каких обстоятельствах? «Я  полгода провел в осажденном Куито-Куанавале. И когда ты утром просыпаешься, а за окном видишь приближающуюся зеленую цепь солдат, то остается только один выход — ставить на подоконник пулемет и стрелять, пока не кончатся патроны. Ведь воевать приходилось не с неграми в набедренных повязках, а с батальонами французских наемников. По нормативу один солдат такого батальона должен уничтожить десять-пятнадцать человек. Эдакий вариант «Рэмбо». Только не в кино, а в жизни. И убивали они наших десятками».

Вот так то. Только в данной ситуации не «французские наемники» (никаких «батальонов французских наемников» в составе регулярной южноафриканской армии и частях УНИТА никогда не числилось), а сам Походун рядиться в одежды «Рэмбо». Еще бы, встал, позавтракал, поставил пулемет на подоконник и строчи, строчи...  По свидетельствам тех советских военных специалистов, которые защищали город – этот эпизод чистейшая выдумка. Южноафриканцы  обстреливали город из дальнобойных гаубиц, бомбили его, но ближе 10-15 км подойти не смогли – их остановили кубино-ангольские войска. Выдумал Походун и  «десятки убитых наших».   Их за весь период обороны Куито-Куанавале было  двое. 27  ноября  1987 года осколком от снаряда, выпущенного из  дальнобойной южноафриканской гаубицы,  был убит  советник по оргмобработе при командующем военным округом полковник Андрей  Горб. 

А вот второго погибшего, якобы, пытался спасти сам Походун. Вот как это было с его слов. «Самое страшное — это когда на моих глазах убили переводчика. Ваня его звали. Хороший был парень, умница. Нас отправили в рейд по вражескому тылу. Болота там непроходимые, крокодилами кишат. И вдруг — воздушный налет. Переводчику руку по самое плечо оторвало. Ангольцы наши разбежались, осталось только четверо пленных. Я заставил их погрузить Ваню в бронетранспортер и сам сел за рычаги. А дорога была так пристреляна, что мышь не проскочит. Чувствовал только, как за нами от пуль вскипает земля. Ваня все молил: «Евгений Иванович, боль нечеловеческая, пристрелите меня». Но я все-таки довез его до аэродрома, и умер он на моих глазах, всего в пяти шагах от вертолета».

Почему все-таки  полковнику никто не пишет?

Странно, что Походун называет  погибшего переводчика 21-й ангольской бригады  Ваней. Он должен был бы запомнить имя того, кого спасал. А  звали его на самом деле Олег. Младший  лейтенант Олег Николаевич Снитко. Он был смертельно ранен 24 сентября 1987 года осколком южноафриканского снаряда. А вот полковника  Походуна в составе группы советских военных советников  21-й бригады никогда не числилось. Поэтому все сказанное им  просто придумано. Участник боев за Куито-Куанавале  Игорь Ждаркин уверен: «Походун Снитко не спасал!!! И никуда на бронетранспортёре не вёз, тем более, по болотам, кишащим крокодилами!»

Как был ранен Снитко, вспоминает ветеран Анголы Валентин Мозолев. «24 сентября 1987 года на рассвете, примерно часов в шесть, советники рядом со своим БТРом сидя на снарядных ящиках завтракали. Бригада после ночёвки должна была двигаться дальше, в наступление. Вдруг начался обстрел. Осколок первого же снаряда перебил руку Олегу выше локтя. Другие советники получили лёгкие ранения. Они втащили Олега в БТР, наложили жгут, вкололи обезболивающие препараты. У нас у всех были
индивидуальные (оранжевые) аптечки. Советники бригад снабжались медикаментами в бригадах. Все медикаменты, которые были в бригаде, были доступны нашим советникам».

Игорь Ждаркин вспоминает, что  «после ранения Олег смог прожить ещё полтора суток, все надеялись, что его смогут эвакуировать из района боевых действий. Сильный был парень, бывший десантник. Он всё время просил  дать ему нюхать нашатырный спирт, не хотел терять сознание…».

Почему же раненого не удалось вовремя эвакуировать и спасти?

 Снова слово В. Мозолеву. «О ранении советского офицера из радиоперехвата уже знал противник. Пара ангольских вертолётов пытались долететь до бригады, но огонь противника не дал им возможности приземлиться. Бригада как «раненый медведь» маневрировала, отбивалась, а противник наседал. Юаровские «Миражи» бомбили наши позиции по несколько раз в день».

На рассвете 26 сентября двум  Ми-8, один из  которых пилотировал советский экипаж вертолета Главного военного советника, вызванный из Луанды, удалось  прорваться и достичь расположения бригады. Рассказывает ветеран Анголы Игорь Бакуш. «В Луанде почти сутки решали вопрос, как эвакуировать Снитко. Из-за сильного огня противника приблизиться к 21-й бригаде не было возможности. Были попытки на бронетранспортере вывести Олега за пределы огня, что, в конце концов, удалось. Олег, находясь в шоке, от боли и большой потери крови, в жару, укрытый в шерстяное одеяло, в БТРе терпел как мог, но  все время находился в сознании».

А рядом с ним в армейском термосе в водно-спитровом растворе лежала  оторванная осколком рука: все еще надеялись, что врачи смогут сотворить чудо и пришить руку. Наши советники, преодолев за сутки около 30 км, нашли  удобную площадку для посадки вертолета. Советский экипаж смог на неё сесть только потому, что два кубинских МиГа в это время отвлекали на себя юаровские «Миражи». В небе шел отчаянный воздушный бой.

Однако, несмотря на героизм советских летчиков экипажа вертолета ГВС спасти Олега не удалось. За 15 минут до посадки «вертушки» он скончался. Как только вертолет взлетел, на  месте его посадки взорвался южноафриканский снаряд… Снитко наградили посмертно орденом Красной звезды и похоронили в родном Киеве.  Вот правда о том, как погиб в Анголе советский военный переводчик Олег Снитко. Как мы видим, спасти его пытались многие, но только не Походун.

Журналист Лариса Персикова пишет: «За ангольскую войну полковник Походун получил от советского командования орден Красной звезды. А кубинцы наградили его медалью «За героическую оборону Куито-Куановале». Таких медалей было всего тридцать, и четыре из них Фидель Кастро вручил русским офицерам». Про орден –  правда. А про медали – нет. На самом деле награжденных было много: практически все кубинцы, принимавшие участие в боях под Куто-Куанавале и более 60 человек наших. Хотя некоторые советские специалисты, у которых  к моменту награждения истек срок командировки,  уехали так и не получив ее. Кубинцы вручали награды «по факту» тем, кто был «в наличии». А по заявлению Походуна, получается, что он чуть ли не из рук кубинского лидера получил одну из четырех высоких наград, предназначенных для наших военных советников! А как же остальные советские кавалеры кубинской награды? Они что же - самозванцы? Может, поэтому полковнику сегодня    никто и не пишет из бывших сослуживцев по Анголе?

 «Путешествуя» по Интернету как-то наткнулся на статью «А в Африке воины вот такой вышины!». Автор - Александра Утепова.  Напечатана она в «Газете для настоящих мужчин «Сарбаз» - «Воин Казахстана». Издание известное и авторитетное в армии Казахстана.   Речь в материале идет о  генерал-майоре казахстанской армии Александре Мартынове, который, будучи еще советским полковником в 1988-1990 гг. выполнял интернациональный долг в Анголе. 

Усилиями журналиста полковник Мартынов предстоит пред читателем не только в ореоле экзотики («закусывал мясом крокодилов и змей, питался экзотическими фруктами и пил вино из сока «пьяной пальмы»), но  истинным героем. И чудом выжил, когда «в его блиндаж попала бомба»: «отделался переломом нескольких ребер и контузией».   И смог спастись, «когда, прыгнув со сбитого вертолета,  поломал обе ноги».  И даже, как утверждает, журналист «может похвастать тем, что новенькие полковничьи погоны ему вручал президент страны Жозе Эдуарду душ Сантуш». Он вроде как случайно оказался «на территории фронта  с визитом» и «пожелал лично вручить погоны советскому офицеру».

Мог ли   Президент НРА, председатель МПЛА-Партии труда, Верховный главнокомандующий ангольской армий (ФАПЛА) генерал армии Ж. Эдуарду душ Сантуш  вручать лично погоны полковника советской армии  рядовому советнику «начштаба фронта»? С ангольскими реалиями это соотноситься плохо. Ведь между ними «дистанция огромного размера».  Президента страны, в которой велась многолетняя гражданская война, очень плотно охраняли, и он из-за соображений безопасности редко выезжал даже в  провинциальные центры, а не то, что на фронт. И даже советский Главный военный советник в стране в звании генерал-лейтенанта, а то и генерал-полковника, не всегда был лично «вхож» к нему. Да и погон, тем более советских, наши военнослужащие в Анголе не носили. Их обмундирование состояло из формы ангольской армии, но без  знаков различия и отличия - так это было предусмотрено соглашением о нахождении там нашего советнического аппарата.  Так что вся эта история, скорее всего, из разряда «суп в кастрюльке, прямо из Парижу». И слова журналиста «может похвастать», более, чем уместны. В словаре В.И. Даля прямо сказано: «хвастать», значит - «врать, лгать,  вообще говорить неправду».

Вот еще один  эпизод из той же серии. Журналист пишет: «Однажды, находясь близ границы с ЮАР в местечке   Куито-Куанавале, полковник Мартынов получил приказ срочно прибыть в столицу Луанду к Главному военному советнику. Добираться не на чем, все дороги заминированы. И тут вспомнили про американские самолеты, которые летают туда два раза в неделю. Полковник Мартынов и переводчик добрались до аэродрома, где провели ночь. Наутро прилетел самолет, но пилот категорически отказался брать на борт пассажиров. Пришлось выдернуть чеку из гранаты и всю дорогу держать около американского летчика, который, кстати, мастерски владел русским матом. Так и долетели до места назначения. А в аэропорту Мартынова уже ждал шикарный посольский лимузин…».

Если бы  журналист, берущий интервью у Мартынова,  хотя бы взглянул  на географическую карту, то увидел бы, что  общих границ  у Анголы  с ЮАР нет! А поселок Куито-Куанавале находится на расстоянии в 1200 км от рубежей этой страны! Возможно, Мартынов  имел ввиду оккупированную ЮАР Намибию? Но и до границы с ней от Куито-Куанавале путь не близкий:   порядка 250 км. Кто был в Анголе, знает, что напрямую из Куито-Куанавале в Луанду добраться можно только самолетом и заминированные дороги здесь ни при чем. Воздушные перевозки  советских военных советников между столицей страны и провинциями осуществлялось силами авиаотряда Главного военного советника, в состав которого входили самолеты Ан-12 и Ил-76, летавшие под флагом «Аэрофлота». Естественно с нашими экипажами.

Летали и другие борты: ангольские, кубинские. А вот американских в тот период там быть не могло. Потому, что у правительства Анголы с администрацией США, которая  поддерживала вооруженную оппозицию УНИТА, были очень напряженные отношения. Позволю себе предположить, что «американский самолет» появился не просто так. В ином случае выдуманный номер с гранатой выглядел бы более, чем странно. Советский военный советник угрожает союзникам: ангольцам или кубинцам, чтобы те доставили его в Луанду? А вот супостата с помощью гранаты пугнуть можно! Мол, знай наших! Но весь этот эпизод придуман  хвастовства ради. Ну не самоубийца же профессиональный военный  Мартынов, чтобы лететь два часа  в кабине пилота самолета, держа в руках  гранату с выдернутой чекой?!

«Картина маслом» на фоне африканского заката

А теперь представьте себе человека,  не слишком разбирающегося в африканских реалиях,  который разом «проглотил» все эти опусы. В качестве аперитива   стихи «участника ангольских событий», «майора разведки морской пехоты» Анатолия Алексеевича. Как «Черный запомнит навек континент, что нет нерешенных спецназом проблем»! Про то, как спецназ морской пехоты, «в Уганду, Намибию и Мозамбик, и в Верхнюю Вольту поник». Затем отведал «главное блюдо»  с  откровениями полковника морской пехоты, кавалера советских и ангольских орденов Негру. А в качестве десерта употребил статьи Ларисы Персиковой и Александры Утеповой…

Думаю, что после такого «обеда» неискушенный читатель просто должен проникнуться мыслью, которую настойчиво внушает читателям в своем повествовании Лариса Персикова:  «функции советских солдат и офицеров за рубежом ролью консультантов  не ограничивались». И в конце приобретет уверенность, что на самом деле сражались наши в африканских джунглях  против «супостатского» спецназа,  косили из пулемета «не вынимая сигаретки изо рта» французских наемников, спасали президентов и получали за это из их рук высокие награды и погоны. И вдобавок ко всему  ездили на шикарных посольских лимузинах  и вывозили из Анголы огромные, прямо-таки музейные коллекции местных раритетов. Словом, «картина маслом», как сказал бы герой Машкова из фильма «Ликвидация».  На фоне кровавого африканского заката. Но, такая же далекая от реальности, как и сам фильм.

Но почему бы современным журналистам, которые  хотят поведать на страницах своих изданий  о ранее неизвестных фактах о войне в Анголе и других странах с участием наших военнослужащих, не  рассказать,  о том что там действительно происходило? И не бросаться на поиски дешевой сенсации  и новых «ангольских Рэмбо»,  а обратится к реальным героям и фактам? А их можно, кстати, легко найти на сайте Союза ветеранов Анголы.

Почему бы, не напомнить читателям про то, как несли за тысячи миль от Родины у берегов Анголы, Мозамбика, Гвинеи, Эфиопии свою трудную службу советские морские пехотинцы? Как выживали в раскаленных от африканского солнца трюмах БДК наши парни,  готовые в любой момент  за тысячи км от Родины вести  в бой свой ПТ-76 и БТР? Как наши военнослужащие еженощно,  с риском для жизни, боролись с морскими диверсантами, охраняя в ходе «противодиверсионных вахт» советские боевые и гражданские корабли? Хочу подчеркнуть:  все задачи,  выполняемые этими людьми, были БОЕВЫМИ. И тот, факт, что они не ходили «в героические рейды по унитовским и юаровским тылам» отнюдь не умаляет их заслуг   перед ангольским народом и своим Отечеством.

Почему бы не «поднять на щит» и не рассказать о советских морских летчиках 392-го отдельного дальнего разведывательного полка из гарнизона Кипелово, освоивших труднейшие трансатлантические полеты в Анголу  на стратегических разведчиках Ту-95РЦ? Они летали на грани возможностей техники и человека, без боевого сопровождения, без соответствующей службы поиска и спасения. Каждый вылет это был настоящим подвигом.  

Почему никто из журналистов, пишущих на тему «неизвестных войн», до сих пор подробно не написал  о подвиге в Анголе в 1985 году экипажа Ан-12 из Джанкоя во главе капитаном Сергеем Лукьяновым? Когда в двигатель попала  унитовская ракета, экипаж героически боролся до конца, но самолет спасти не удалось. Погибли семь человек экипажа и  несколько пассажиров-советников, имен которых до сих пор никто не знает.  Мало кто знает и про подвиг экипажа вертолета Ми-17 во главе с Дмитрием Кутоновым, который вылетел на спасение джанкойцев и тоже был сбит… Кстати, один из членов погибшего экипажа Ан-12, переводчик Сергей Шолмов похоронен в г. Ульяновске. Но много ли горожан, сегодня знают, что их земляк погиб в Анголе при исполнении интернационального долга?

Про героев былых боев…

Если  эти темы кому-то покажутся скучными, «несенсационными» предложу такой сюжет. Как в песне поется, «про героев былых боев». Но забытых. Из него хорошо видно, что и без фантазий Походуна и Негру героики в Анголе хватало. Хочу отметить, что это – рядовой случай. В августе 1981 года механизированные части южноафриканцев вторглись в  Анголу и  окружили три   маленьких городка: Ондживу, Шангонго и Кааму. Эти городки защищали три ангольские бригады, в которых работали 23 советских офицера и прапорщика. Многие из них имели при себе семьи: всего в зоне боев оказались восемь жен и трое малолетних детей. Позиции бригад подверглись массированным бомбардировкам и обстрелам, большинство ангольских солдат, не выдержав,  просто разбежались. Но не наши советники. Они остались и продолжали руководить боем. Или как это называлось в официальных документах «оказывали подсоветным практическую помощь в отражении южноафриканской агрессии».

  После взятия очагов обороны в кольцо, наши советники с женами и детьми оказались в окружении. Многих из них с риском для жизни прятали в своих домах от южноафриканских солдат, рыщущих в поисках «советских наемников»,  ангольские активисты МПЛА. А когда разведчики отыскали выход их кольца, советские военнослужащие и их семьи под руководством советника командира батальона 11-й бригады майора Юрия Егорова долго и трудно выходили из окружения. Не было воды, пищи, проводников. Нещадно палило солнце и в небе то и дело появлялись южноафриканские самолеты-охотники.

  Четырехлетний сын советника Тымбаршева,  Алеша, уже так привык к налетам южноафриканской авиации,  что при  появлении очередного «Миража» тыкал пальцем в небо и кричал: «масолет, масолет»! Его так и прозвали потом  – «Масолет».  Советнику командира артдивизиона капитану Анатолию Череднику пришлось нести на себе и автомат, и трехлетнюю дочурку. Она постоянно просила пить.  Но они вышли. Остались живы. Благодаря высокому профессионализму военных, сплоченности и навыкам, полученным в Союзе. Разве это не достойный сюжет для рассказа журналиста, интересующегося «тайными войнами»?

Кстати, Юрий Егоров сегодня живет в Брянске.  Но кто знает о нем, кроме и тех, кто обязан ему жизнью? И о том, что пришлось пережить этим людям, которых посылали вовсе не воевать, а «советовать»? И о том, что в тех событиях была ранена южноафриканским осколком жена майора Сытенко, Наталья, нигде и никто не писал.  И майор Егоров за этот подвиг не получил никаких наград. Но может наградой ему станет рассказ одного  из брянских журналистов о своем земляке? Правдивый и объективный, без поисков дешевой сенсации и  искажения фактов.

Опубликовано: Журнал Солдат Удачи, Москва,  №11 (170), ноябрь, 2008 г.