Летопись гражданских специалистов Воспоминания Вспоминает Филиппов Лев Васильевич

Эксперт Аппарата ЭкономСоветника Посольства СССР в НРА
время работы в Анголе : 1981 –1984 гг.

В сентябре 1981 г. мы ( я, моя жена и дочь ) прилетели в Анголу, где я работал экспертом-экономистом в Аппарате ЭкономСоветника Посольства СССР в НРА. По прибытии выяснилось, что, работавший до меня в этой должности специалист был откомандирован в Москву два-три месяца назад и экономическая работа в это время практически не велась. Пришлось поднимать всё, что было сделано в этом направлении до меня и постепенно восстанавливать документооборот, связанный с экономикой Анголы, а также с состоянием и перспективами развития советско-ангольского экономического сотрудничества. Одновременно налаживались контакты с сотрудниками Посольства, Торгпредства; пришлось заняться португальским языком, так как моим рабочим языком был испанский.
Мы заняли пустовавшую квартиру моего предшественника и, естественно, получили весь «букет» бытовых проблем: холодильник работал на пределе, кондиционер был сломан, а стиральной машины не было вообще. К тому же вода в нашем доме поднималась до 2-го этажа, в нашей квартире на 3-м этаже она бывала редко, а на 4-м её практически не было. Постепенно все проблемы удалось решить, кроме водной. Поэтому часто мой день начинался в ритме физзарядки: я бежал в соседнее здание с двумя бутылями 2 раза и приносил 20 литров воды. Вода расходовалась экономно: душ – 2 ковша в ванне, умывались над ванной, а потом из ванны вода использовалась для слива в унитаз.
Продовольствием нас снабжал «Внешпосылторг», а вот овощей и фруктов, свежего мяса и птицы практически не было, а рыбу я, используя опыт подводной охоты на Кубе, добывал в океане. Как известно, в Африке растет всё, но окрестности Луанды часто бывали под контролем боевиков группировки УНИТА племенная группа бунду), а у власти была МПЛА ( племя Кимбунду), поэтому выезд из Луанды был Посольством запрещён. Иногда кто-либо из друзей привозил овощи или фрукты из командировок по стране, тогда что-то перепадало и нам. Это могли быть 2 луковицы или 3 картофелины.
Сразу по приезде, ЭкономСоветник помимо основной работы ( экономика Анголы и наши внешнеэкономические связи ) поручил мне вести контракты наших советников : нефтяников, плановиков и финансистов. Особые отношения сложились у меня с нефтяниками. Их работа заключалась в том, что, работая в местной компании «Сонангол», они помогали осуществлять контроль за выполнением контрактных обязательств компаниями США, Англии, Франции, Италии, работавшими на шельфе Анголы. Группа нефтяников ( до 25 человек ) была самой «продвинутой» ( 1 доктор и 5 кандидатов наук ) и самой интернациональной ( доходило до 15-16 национальностей ), с ними было интересно работать. С руководством группы сложились хорошие отношения и вскоре они дали интересный результат : меня включили в их список на покупку хлеба, который был лучше и дешевле того, что выпекался в нашей пекарне.
Кстати о хлебе: по окончании командировки собирался в Москву переводчик ЭкономСоветника, квартира которого была напротив нашей. Вечером – звонок в дверь, на пороге стоит сосед и, улыбаясь, просит забрать «подарок» - 8 или 9 батонов ангольского хлеба « из морозилки в морозилку» холодильника. Я долго вспоминал его добрым словом, когда были перебои с хлебом.
Моя супруга, будучи солисткой Московского государственного симфонического оркестра под управлением народной артистки СССР В. Дударовой привезла с собой в Анголу малую тренировочную арфу, изготовленную по чертежам профессора Консерватории М.А. Рубина в количестве 2-х экземпляров, после смерти которого эта арфа была выкуплена нами у его вдовы.
Познакомившись в Луанде с председателем культ-массовой комиссии месткома Торгпредства СССР в НРА , они к каждому празднику обязательно организовывали концерты самодеятельных артистов - сотрудников как Торгпредства, так и представителей других советских организаций в новом Клубе Торгпредства, в обиходе называемом «Арарат»; и, например, вечер романсов в сопровождении арфы звучал гораздо интереснее, если было бы сопровождение на гитаре. Часто супруга исполняла на концертах музыкальные пьесы для арфы соло. За активную творческую работу на поприще самодеятельного искусства Марина Яковлевна, наравне с другими участниками культ-массовых мероприятий, отмечалась в приказах как Торгпредства ( например, имеется копия Приказа-Распоряжения от 28 мая 1982 года), так и Посольства. А наша дочь, по окончании 8-го класса школы при Посольстве, улетела в Москву.
Однажды нефтяники сообщили, что в порт Луанды на регламентные работы пришла буровая платформа компании «Шелл» и нашу группу нефтяников пригласили осмотреть платформу. Весь в татуировке американский морской пехотинец доставил нас на катере к основанию платформы, затем кран поднял нас на высоту 20-30 метров и бережно опустил на палубу. Американские специалисты с чувством гордости ( у нас в 1983 году платформ не было) показали нам оборудование и ответили на все вопросы.
Также вспоминается такой эпизод: в 1983 году в Луанду прилетела делегация города Минска – побратима города Луанды, о чем я даже не догадывался. Советник-посланник Посольства вызвал меня, представил делегации и сообщил, что на время работы делегации в Луанде я буду включен в ее состав. Как он пояснил, моя задача заключалась в том, чтобы сопровождать делегацию и участвовать во всех мероприятиях, а также быть при них в качестве переводчика. В составе делегации было три человека: Председатель Исполкома ( мэр ) г. Минска , Секретарь Горкома Партии г. Минска и бригадир Минского автозавода, Герой социалистического труда , который, к удивлению ангольцев, так и прилетел : в традиционно тёмном костюме со звездой на груди. Делегацию принимал мэр г. Луанды, являвшийся также членом ЦК МПЛА - партии труда.
Я получил полное удовольствие, покатавшись в составе правительственной делегации в правительственных лимузинах в сопровождении эскорта 4-х мотоциклистов на мощных мотоциклах, в чёрных шлемах и чёрных кожаных облегающих костюмах. В таком виде делегация с ревом проносилась по городу Луанда и его окрестностям. Так, делегации показали водозаборные сооружения на р. Кванза в окрестностях Луанды, которые были в ужасном состоянии из-за того, что на них не велись восстановительные работы практически с уходом португальцев из Анголы, т.е. с 1975 года. Руководство города просило членов советской делегации из г. Минска помочь в налаживании водоочистных сооружений для г. Луанды. Затем делегация посетила завод по производству стеклянной посуды, и один из рыболовецких кооперативов в окрестностях Луанды. Последнее посещение запомнилось тем, что делегацию встречала шеренга рыбаков в обтрепанных одеждах , которые по команде своего вожака выкрикивали какие-то лозунги на непонятном нам диалекте. Зрелище было довольно устрашающее. Руководство кооператива проводило нас к накрытому под тентом столу, на котором лежали 3 больших приготовленных лангуста и поставлено 2 бутылки виски, и никакой другой закуски: ни хлеба, ни салата не было. За столом произносились здравицы в честь советско-ангольской дружбы, а в некотором, довольно близком, отдалении толпа оборванных рыбаков с жадностью смотрела на то, как мы пили виски и заедали лангустами; иногда казалось, что они сейчас бросятся на этот стол, выпьют все виски и съедят нас вместе с лангустами. От этого вида иногда мурашки пробегали по спине. По окончании работы делегации мне было поручено подготовить для них проект отчета о пребывании в Анголе, я это сделал и мы дружески попрощались.
А с Группой нефтяников связан еще один эпизод: провожали домой одного из специалистов. Был хороший стол, все вспоминали о работе. На следующий день я почувствовал, что меня «крутит и мутит» ( надо сказать, что в Анголе амёбная дизентерия – обычное дело). Перед обедом ко мне на работу приехал руководитель группы с вопросом, как самочувствие, и сказал, что «страдает» вся группа. Позже выяснилось, что овощи привезли прямо к обеду и, вместо того, чтобы вымыть их в марганцовке, их просто сполоснули и подали на стол в виде салата.
Дизентерия и малярия – для Анголы это нормально. Как правило, ими переболели все. Кстати, в то время, как наши врачи лечили просто малярию, кубинские же медики различали 6 форм этой болезни и, естественно, назначали разные препараты. Наша дочь переболела лёгкой формой и через 3 дня выздоровела, а я «загибался» 2 недели. Кубинские врачи поставили диагноз и назначили лечение, а ЭкономСоветник просил меня оставаться на работе, так как в случае срочного запроса из Посольства, я смог хотя бы показать, где искать материалы. А дальше – «картина маслом»: около 10 часов я чувствую начало приступа: слабость, обильный пот, затем предобморочное состояние. Принимаю лекарство, плотно сажусь на стул, держусь руками за стол и жду час-полтора. Приступ проходит и можно работать дальше.
В свободное время читали – в Посольстве была довольно приличная библиотека; смотреть местное телевидение на португальском языке с ангольским акцентом трудно. Четыре раза в неделю в клубе Посольства показывали кинофильмы. В воскресенье мы отправлялись на берег океана и там я занимался подводной охотой. Когда штормило, мы ходили по городу, посещали музеи, их 3 : музей естественной истории, музей ангольского искусства и в старой крепости – музей Революции.
О том, что в Анголе в то время шла гражданская война, я уже упоминал. Конкретно для нас это выражалось в том, что можно было услышать очередь из автомата, стреляющего по ногам, реже – из пулемёта и взрывы гранат. Иногда война напоминала о себе самым непосредственным образом: боевики УНИТА взрывали опоры линий электропередачи и вся Луанда на 3-4 дня погружалась во тьму. Холодильники текли, запасы продуктов портились и через 2-3 дня летели в мусоросборник. В таких случаях дружившие семьи ходили по вечерам друг к другу в гости на «ужин при свечах»: сегодня едим всё ваше, а завтра – всё наше.
А в заключение этих воспоминаний одна жутковатая история. Вечером мы приехали в клуб Посольства. Вдруг совсем рядом очередь из автомата. Мы бросились к выходу и видим: стоит с автоматом ангольский солдат из охраны дипкорпуса, а на земле, прижав руки к животу, катается африканец, на губах – кровавая пена. Выяснилось, что он вскрыл багажник нашей «Волги» с красным крестом, на которой медики приехали в кино, пытался что-то украсть и получил очередь из автомата. Африканцы быстро погрузили его в эту же машину и отвезли в местный госпиталь. Позже сообщили, что он умер.
Пожалуй, на этом можно закончить воспоминания, этого в общем достаточно, чтобы понять, что мы делали и в каких условиях работали и жили в Анголе.