2010 год

Ушел из жизни ветеран Анголы

Владимир Николаевич КАЗИМИРОВ

(1929 - 2024)

19 апреля 2024 года после продолжительной болезни скончался наш товарищ, Член Союза ветеранов Анголы, Чрезвычайный и полномочный посол СССР в Народной республике Ангола (3.09.87 - 10.10.90) Казимиров Владимир Николаевич (род. 1929). Совет Союза ветеранов Анголы выражает глубокие соболезнования родным и близким Владимира Николаевича.

СКОРБИМ

Церемония прощания с Владимиром Николаевичем Казимировым состоится 24 апреля в 13.00 в Прощальном зале Троекуровского кладбища.

Архив гостевой

2010 год

2010 год

<< 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 >>

[28.06.2010 07:52:28] Борис Харитонов

Валерию Назарову
Валера. Адрес у меня был такой -НРА г Луанда Посольство СССР Морфлот-66
Пока привет -катастрофически не хватает времени-постоянная связь ближе к зиме(которая со снегом)а сейчас у нас тоже зима только без снега

[27.06.2010 21:10:09] Сергей Некрасов
Максиму Гладкову
Вопрос действительно «на засыпку». Я даже своего позывного не помню при передаче зашифрованных сведений. Тем более, не припомню, чтобы приходилось разговаривать с кубинцами по рации. К сожалению, ничем не могу помочь.

[27.06.2010 18:19:29] Сергей Малашенко
Ищу сослуживцев 84-85 год, г. Маланже, Р 140, миссия. В 1984 - июнь, менял Анатолия Дяцуника

[25.06.2010 16:03:57] Максим Гладков
Друзья-

Вот, как меняется мир: недавно я вернулся с Санкт-Петербургского международного экономического форума. Порадовала оборонная секция. Одним из ведущих докладчиков на ней был, кто бы вы думали? Ибан Барлоу - один из двух основателей первой частной юаровской военной фирмы Executive Outcomes, по контрактам с которой после Ангольской войны служили многие бывшие военнослужащие ЮАР. Служили кто где. Многие вернулись в Анголу, но уже в качестве инструкторов ФАПЛА. Кто-то летал, кто-то разминировал. Например, наш корреспондент Эндрю Гарт Гамильтон, в прошлом офицер 32-го Батальона, тренировал ангольских коммандос. Сам Барлоу в прошлом тоже заместитель командира одного из подразделений Баффало. В Питере он рассказывал много интересного, говорил о роли частных военных фирм в новых условиях и, ссылаясь на собственный опыт в Анголе, ОЧЕНЬ ХВАЛИЛ наши вооружения и боевую технику. Пытаюсь найти его доклад на Форуме. Если удастся, дам ссылку.

Теперь вопрос на засыпку тем, кто служил в районе Каамы в 1983-м. Кто-нибудь помнит, кто из кубинцев или ангольцев пользовался в период событий в Кааме, Ондживе и Шангонго позывным Эль Гато (El Gato)? Буду признателен за информацию.

С уважением!

МГ

[25.06.2010 13:44:35] Ex-wife
Александра, 25.11.1985 г. в Анголе был сбит АН-12 Джанкойского полка ВТА, м.б. Жерносек Михаил Михайлович был на борту этого самолета. Информация об этой трагедии есть на этом сайте в книге памяти.

[24.06.2010 16:08:54] Александра
Может быть, поможете установить следующих людей:
Петр Климович - родом из Дрогичина (Брестская область, Беларусь), предпоолжительно в течение 1987-1988 гг. служил в Луанде переводчиком у советника ВВС.
Валерий Шевко - родом из Могилевской области (Беларусь), служил в Анголе в 1984-1986 гг., авиация, Лубанго, Менонге (ничего точнее, к сожалению, указать не могу).
Если кто-то что-то может подсказать - почта atima_v@tut.by

[24.06.2010 14:16:39] Александра
Информация для Книги Памяти.
Жерносек Михаил Михайлович. Родился 29 октября 1953 г. в д. Подымхи Лепельского района Витебской области (тогда - БССР). Советник начальника тыла пехотной бригады в НРА, лейтенант. направлен на место службы в сентябре 1985 г., погиб 25 ноября 1985 г. (подробности мне неизвестны, информация получена из райвоенкомата). Если кто-то что-либо знает об этом человеке - сообщите, пожалуйста, здесь или на почту atima_v@tut.by

[23.06.2010 22:28:10] Сергей Коломнин
В наш адрес пришло следующее письмо

Здравствуйте!
>
> Вот уже на протяжении нескольких лет я ищу друга детства - Зубарева
> Александра Ивановича. Поиски через телепередачу "Жди меня", к
> сожалению, ничего не дали. Лишь его очень дальние родственники сказали
> недавно, что он обучался в Киевском медицинском институте. Затем он,
> опять же по слухам, долгое время воевал или просто служил в госпитале
> в качестве военврача в Анголе. Буду безмерно благодарен вам за любую
> весточку о нем. Он родился 14 сентября 1948 года в городе Черновицы.
> Если остались сведения об этом - сообщите, пожалуйста.
>
> С уважением и благодарностью
> Гришин Константин Львович
Если кто-то может помочь, выходите на нашу гостевую.
С уважением Сергей Коломнин

[23.06.2010 20:14:38] Сагайдак
Борису Харитонову Здравствуй Борис,нашел фото некоторых офицеров Прозорливого с 1962-1966г.Отсканирую и перешлю.Там второй ком нашего корабля

[23.06.2010 16:22:43] Виктор Чепига
Сергею В. Спасибо за воспоминание! Хорошо написано, прямо увидел все как было.

[23.06.2010 14:48:45] Совет СВА
Уважаемые друзья!
Продолжается процесс преобразования нашей организации из Региональной в Межрегиональную.
Недавно в Санкт-Петербурге организационно оформилось ядро будущего Представительсва нашей ветеранской оргизации во второй столице.

Как это происходило вы можете посмотреть и прочитать в следующих источниках:

http://www.tv100.ru/video/view/32816/

http://www.rtr.spb.ru/vesti/vesti_2010/news_detail_v.asp?id=3487

http://www.baltinfo.ru/tops/Veterany-voiny-v-Angole-internatcionalnyi-dolg---pod-prikrytiem-147656

http://www.fontanka.ru/2010/06/09/089/

Координатором этой деятельности в Питере является Александр Седов.

Его тел.:8-911-166-60-67. Ветераны-ангольцы, проживающие в Питере и его окрестностях, могут обращаться к нему по вопросам оформления членства в нашей организации.

Совет Союза ветеранов Анголы

[22.06.2010 20:14:08] Сергей Коломнин
Александре.
Огромное Вам спасибо за сведения о И. И. Важнике, погибшем под Ондживой в неравном бою с южноафриканцами. Дополнения в нашей книге Памяти мы сделали. А откуда у Вас эти сведения? Вы имеете к нему отношение? Был ли Иосиф Илларионович награжден (посмертно)? Где проживает его семья, родные (если есть). Если есть какие-то еще сведения о нем, может быть имеются фото? Сообщите пожалуйста. Мы будем Вам очень признательны.

Моя эл. почта interangola@mail.ru
С уважением, пресс-секретарь СВА Сергей Коломнин

[22.06.2010 13:00:34] Александра
В книге памяти, в разделе 1979 - 1992гг., в числе погибших в бою под Ондживой 27 августа 1981 г. упомянут "Важник, подполковник".
Это Иосиф Илларионович Важник, уроженец г. Быхов Могилевской области (тогда - БССР). Был направлен в Анголу 24 апреля 1980 г. в качестве советника политкомиссара мотопехотной бригады. После передачи останков на Родину похоронен в Минске на Чижовском кладбище.

[19.06.2010 21:54:52] Александр Андреев
Я служил в июле 1978 в 272 дшб сапёром.
Мой адрес niti@niti.udm.ru

[19.06.2010 11:28:43] Бовтенко Ларисе
мой адрес laransk@mail.ru.

[19.06.2010 11:27:18] Бовтенко Ларисе
Ищу сослуживцев Зайцева Николая Александровича,1962 г.р.,Служившего лейтенантом по связи в Афганистане,примерно в 1984-1986г.г.Лежал в госпитале в Баграме с контузией.

[18.06.2010 01:42:21] Максим Гладков
Юрию Ласькову, Сергею В.-

Отличные воспоминания! Прекрасно написано! Прошу извинить, что поздно реагирую - последнее время бесконечые командировки. Очень хочется, чтобы наконец наступил отпуск, чтобы засесть за накопившиеся материалы - их много, будет, что почитать...

С уважением!

МГ

[16.06.2010 01:41:25] Вороняк Н.В.
Сергей В. Молодчага. Жаль уехал . Хорошо вспоминает.
И хорошо пишет. Сергей, соберу денег , приеду . Вспомним обо всем. Так держать. Не пропадай.

[11.06.2010 17:51:07] Сергей В
Я закончу свою предыдущую историю, а потом, видимо, надолго исчезну, потому как у нормальных людей лето – сезон отпусков, а у меня время командировок.
Итак, приступаю: бывают дни, которые запоминаются на всю жизнь - ясно, в красках и в мельчайших подробностях. До этого мы почти всем коллективом отправляли в течение недели воинский эшелон, следовавший, по-моему, в Бенгелу, и железнодорожная станция стала для меня на какое-то время буквально родным домом. Не сказать, конечно, чтобы я, как Лев Толстой, проникся при виде свистящих паровозов, горячих котлов и качающихся балансиров особыми мистическими чувствами и вдохновением, - не до того, как говорится, было, - но какой-то магнетизм я при этом, всё же, испытывал. Короче, поезд ушёл, советники разъехались по домам отдыхать и пить водку, а я остался один на пустой платформе, и не потому, что меня бросили (как это, кстати, часто случается с переводчиками), просто хотелось побродить по станции, подышать воздухом, свежим после дождя, пахнувшим мокрой щебёнкой и эвкалиптами. Навстречу мне шёл начальник станции, белый мужчина лет сорока, которого звали Мануэл Диаш. Надо сказать, что если бы не он и не его энергичное вмешательство, - так мне, по крайней мере, показалось, - состав, пожалуй, никогда не сдвинулся бы с места, оставшись в городе навсегда, отчего здесь стало бы ещё больше дезертиров и военных преступников. «Зайдём, - предложил он, - ко мне в офис, выпьем красного». Зашли. На металлическом столе посреди просторного полутёмного кабинета лежали две рации Моторола с зарядным устройством, рядом тускло блестел красивый чернильный набор из бронзы, на полках были аккуратно разложены папки в пластиковых файлах под номерами, возле кожаного кресла стоял большой вентилятор, на стене напротив висел портрет последнего председателя совета директоров компании, а сбоку, отдельно - расписания дальних и пригородных поездов. Весь этот давно и никому ненужный колониальный антураж сохранялся им в полной сохранности и безукоризненном порядке. «Музей, - сказал я». – «Почти что», - согласился Диаш, доставая из маленького шкафчика стаканы. Мы выпили, потом ещё, и он, ощутив живой интерес, стал рассказывать мне про свою жизнь, прошедшую в этих самых краях и в этом городе, откуда он уехал учиться в техникум в Силва Порту, и куда снова вернулся, став вначале мастером депо, потом старшим инженером, а затем большим по тем временам начальником. И всё, по его словам, складывалось на редкость хорошо и благополучно, поезда ходили чётко по расписанию (в этом, как я тогда же понял, едва ли не состоял смысл его жизни), особое беспокойство вызывали лишь следовавшие вне графика составы с военными и техникой в пограничный город Тейшейра ди Соуза, пока не стали поступать плохие вести из Луанды. На этом месте я, не сдержавшись, его прервал, сказав, что до этого приходили, наверное, не менее тревожные вести из Португалии, и что после «цветочной» революции 1974 года можно, пожалуй, было сделать кое-какие выводы, пусть не самые обнадёживающие, но уж позволившие бы, по крайней мере, приготовиться к развитию событий по худшему сценарию. Извинившись за банальность (и как бы подчеркнув тем самым свою интеллигентность), он ответил, что так устроен человек, он всегда боится неизвестного и потому верит в незыблемость происходящего. - «Видишь ли, - сказал он, - всегда хочется строить планы на будущее». Но вот однажды не вернулся поезд…
Я здесь ненадолго прервусь, потому как, много лет спустя прочёл в точности такую же фразу в великом, запрещённом в СССР романе «Чума». И, если верить Камю, то это событие явилось отправной точкой в дальнейших хрониках беспросветного ужаса обречённого города. Позже на наши экраны вышел (это было ещё в конце девяностых, до массового убийства культуры, совпавшего, по стечению обстоятельств с выстраиванием вертикали власти) не менее великий и, наверное, лучший фильм гениального режиссёра Эмира Кустурицы «Жизнь как чудо», где тоже был начальник станции, хрупкий человек с прозрачной душой, хранивший у себя дома, где то и дело стены содрогались от взрывов, макет железной дороги, и веривший в то, что всё когда-нибудь кончится и поезда будут снова ходить по расписанию. Что-то, однако, происходило не так. «Понимаешь, это война подонков», - сказал ему однажды капитан, командир роты, в которой служил его сын, и в подтверждение его слов рисуется гротесковая картина мрачного разложения бывших коммунистических вождей и «бизнесменов – патриотов», выводящих войну на очередной виток геноцида. Сцена, в которой местные олигархи нюхают, свесившись с отсекателя тепловоза заранее насыпанный на рельсы кокаин, сюрреалистична, смешна и ужасна одновременно.
Продолжу. Вскоре после того, как не вернулся поезд, ограбленный партизанами с размытой политической окраской, в город прилетел Савимби. Его встречали в аэропорту как национального героя, едва ли не несли на руках до машины, и не столько потому, что очень любили, сколько потому, что верили в то, что этот чёрный вождь, цельный и довольно убеждённый, способен предотвратить гражданскую войну и восстановить пресловутый порядок. Однако ж тот факт, что во время проноса тела до кадиллака, кто-то успел снять с руки вождя швейцарские часы с брильянтами, заранее говорил о многом. В это же время самые умные и энергичные люди из числа белого населения уже потянулись, заблаговременно вооружившись, к брошенным алмазным рудникам в районе Энрике де Карвалю, чтобы «подчистить» выработки и прилететь в Португалию, ЮАР или Намибию уже достаточно обеспеченными людьми. К слову, в те дни, по словам очевидцев, на парковочной площадке лиссабонского аэропорта круглосуточно дежурили роскошные лимузины, а возле них переминались с ноги на ногу, дымя дорогими сигарами, солидные мужчины богартовского вида, в шляпах и плащах с поднятыми воротниками, расплачивавшиеся за колониальный товар наличными тут же, на капоте автомобиля. Вот они – плоды нарождающейся демократии! Везёт, однако, далеко не всем, да и не каждый способен пускаться в такие, сказать честно, авантюрные путешествия. В общем, в какой-то момент прорвало, в городе начались вначале беспорядки, а затем открытый бандитизм с грабежами, сексуальными насилиями и мародёрством. Как это ни странно, но у Диаша сразу прибавилось работы, поскольку всем непременно хотелось отсюда уехать тогда, как самолётов на всех желающих явно не хватало. Отправив жену и сына к родственникам в Бенгелу, он с ещё большим рвением принялся за свою работу, лично бегал к стрелкам, выгонял из депо паровозы и сцеплял вагоны, поскольку квалифицированный персонал тоже мало - помалу сваливал кто куда. Наконец страна почти полностью почернела, и ему в какой-то момент показалось, что наступила передышка. Но это было не так. Вслед за первой волной пошла вторая, шквальная – теперь в опустевшие города стал валить совсем одичавший народ из безжизненных аграрных районов, где всё давно иссохло, погорело, заросло сорняками и колючками. Оставаться в деревнях становилось с каждым днём всё страшнее: там свирепствовал голод, появлялись новые, неизвестные доселе болезни, по лесам бродили шайки разбойников. Стоило появиться поезду на каком-нибудь дальнем полустанке, как к нему тут же кидались сотни обезумевших людей, женщины с детьми, мужики с мешками, вооружённая до зубов, не признающая никакой власти солдатня, голые, слабые, обречённые на смерть, но оттого особенно цепкие и обозлённые беспризорники, и начиналась возле вагонов толкотня и давка, шли в ход ножи и заточки. Кровавое, орущее и стонущее месиво продолжалось до тех пор, пока не начинали стрелять вначале для острастки в воздух, а потом в толпу сидевшие на крышах вагонов новые "народные" полицейские, и поезд, перерубая, и измельчая колёсами скатившиеся с перрона на рельсы ещё тёплые и дышащие тела, уходил дальше в направлении побережья. «Всё это, - заключил Мануэл, - я видел собственными глазами». И я, что существенно, ему поверил.
Мы стали хорошими друзьями, я часто бывал у него дома, находившимся в зелёном посёлке за железной дорогой. Зрелище здесь было славное. Недаром Бродский считал, что настоящий рай – это потерянный рай. Напротив кинотеатра (ещё, как ни странно, работавшего) возвышался трамплин высохшего, покрытого синей плесенью бассейна, дальше тянулись заросшие густой травой теннисные корты и волейбольные площадки, у обочин стояли ржавые остовы машин, а на пустой детской площадке с развалинами горок и качелей валялся велосипед без колёс. Одним словом, пейзаж из сюжетов Брэдбери и Стругацких. Как-то раз я принёс с собой литровую бутылку виски с хорошей закуской (у него-то и с тем, и с другим было совсем худо, воровать на станции было нечего, и Мануэл, как честный, примкнувший к новой власти человек, пользовался карточной продовольственной системой), и мы засиделись дольше обычного. Жизнь в СССР ему, естественно, была совсем незнакома, он судил о ней по редким радиопередачам, и я, выпив, принялся, конечно, ему всячески врать и приукрашивать, рассказывая небылицы про товарное изобилие, богатую культуру и изысканный досуг, особенно в свете приближавшейся московской олимпиады. Я не то, чтобы был конченым патриотом, но, поскольку гордиться ядерным щитом и успехами в космической области давно надоело (до тошноты!), придумывал что-нибудь в состоянии лёгкого окосения для души. Тем более что и Большой театр, и Таганка, и кино Тарковского и Хуциева – всё у нас было, не говоря уже о дефицитной закуске по линии внешпосылторга, порезанной прямо на столе перед нами. «Вот, - грустно сказал Луиш, - а здесь живёшь, будто в каменном веке и не знаешь, чего ждать». – «Так уезжай», - говорю. – «Понимаешь, Сержиу (это он меня так называл), я здесь родился и вырос, а в Португалии нас мало того, что никто не ждёт, так ещё и считают угнетателями местного населения. Фашистами. Дескать, пили кровь несчастных негров». – «Это, - поясняю я, - во всём демократы виноваты. Их происки». Всё же, в политических вопросах я уже понемногу разбирался и, главное, начинал мыслить в правильном направлении. – «Чёрт, с ними, с демократами, - говорит он, - давай лучше музыку слушать». В этом смысле меня уговаривать не надо, иные выпьют и начинают хором петь (очень любили это дело в советских воинских коллективах) про коней, мороз или отцветшую черёмуху/ вишню (это если дамы присутствовали), а я, как человек, чьё детство прошло в московской коммунальной квартире, где ещё и громко при этом плясали, а потом дрались, терпеть этого не могу. К тому же, старшая сестра была отпетой стилягой, а внизу жил, пока не посадили, еврей валютчик с собственным проигрывателем и запрещёнными пластинками. В соседней гостиной, куда мы раньше не заходили, стояла на тумбочке, заставленной винилом, большая, с панелями из натурального дерева стереофоническая магнитола Филипс. «Вещь, - говорю, - я, потом, подумав, добавляю, - жалко, теперь в СССР таких больше не делают. Старая модель, ламповая». – «Если нравится, - отвечает, - забирай». Я от такого предложения немного обалдел, мы же, думаю не на Кавказе, да и выпили не так много. Заметив мою растерянность, Мануэл, впрочем, объяснил, что здесь ему делать, судя по всему, больше нечего, депо пустует, рабочих нет, кругом одни бандиты и наркоманы, да ещё и партийный начальник на его голову, от уголовных мало чем отличающийся, разве что внешность солидная; и потому он решил перебраться к семье в Бенгелу – большой город, губернатор из высших слоёв власти, да и должность предлагают, вроде, неплохую. Кое-что он из мебели, конечно, с собой возьмёт, но этот ящик с музыкой точно оставит. Тяжёлый. Разве что пластинки. «Вот, - показывает мне конверт, - купил в канун переворота». Это был Дэвид Боуи: “The Rise & Fall Of Ziggy Stardust And The Spiders From Mars”. Оригинал! Почти не думая, я поставил пластинку, выбрав ту вещь, которую не так давно бацал мне под гитару, переводчик Вова из Краснодара – “Rock’n roll suicide”. Отравленные, каждый по-своему, рефлексией, мы набрались в ту ночь довольно быстро. Можно сказать, в хлам.
Радиолу я забрал. Отвёз домой на машине. Очевидно, вместе с тем, что отправить её на родину я не мог по причине габарита груза – одни колонки весили килограммов по десять каждая. Что с ней потом стало, я не знаю. Я также не знаю, что случилось с Мануэлом, хотя точно помню, что он уехал в Бенгелу, а его должность так никто и не занял. Собственно, это было уже ни к чему. Вскоре поезда прекратили ходить вовсе. Я ужасно сентиментален. Как фашист. Попытаюсь вкратце, объяснить, что это такое. У меня дома хранится много кассет с записями Radio Nacional de Angola, сделанными в разные годы, в основном, бразильская эстрада, ангольские кизомбы, британский рок и французский панк с преамбулами дикторш на португальском языке с лиссабонским акцентом (хрен спутаешь!), и которые я также много лет не слушаю, потому что наверняка знаю - едва будет произнесена первая фраза и заиграет музыка, я начну отчаянно пить – с упоением, тяжело и надрывно. Это, наверное, оттого, что у меня нет боевых наград, хотя я помню, что пару раз меня к ним представляли. Мне кажется, что если бы они у меня теперь были, то я стал страшно гордиться ангольским прошлым, и всё человеческое (для меня главное) растворилось бы в патриотическом контексте. А, может, и нет. У моего покойного папы, воевавшего на Волховском фронте, их было ого-го, сколько, но он их, правда, ни разу так и не надевал. Да ещё эта пронзительная строка из Галича: «Встали и видим, что вышла ошибка…., и мы не нужны». Спорное, одним словом, дело. К чему это я? К тому, что с того времени у меня было много разной аппаратуры, купленной за чеки в «Берёзке» на Сиреневом бульваре, привезённой из-за границы и, наконец, приобретённой задорого, но без проблем и очередей в современном московском магазине. Было и много пластинок, часть из которых я бездарно и тоскливо пропил, обменяв на поллитровки на соседнем рынке. Однако же я не представляю, сколько бы был готов заплатить сейчас за ту самую радиолу Филипс в корпусе из натурального дерева!
PS
Спустя почти тридцать лет, в Америке, в штате Оклахома я зашёл в музыкальный магазин, и, перебирая по привычке на полках компакт-диски, обнаружил юбилейное издание “The Rise & Fall Of Ziggy Stardust And The Spiders From Mars” в фирменной коробке со свёрнутыми внутри плакатами. Поскольку диск был не запечатан, я тут же вставил его в проигрыватель, надел наушники и сел в кресло рядом. Минут через десять ко мне приблизился чем-то обеспокоенный сотрудник отдела и спросил: «Вам плохо, сэр?» - «Почему вы так решили?» – переспросил я. – «Просто, у вас на глазах слёзы».
Так мы летали в Анголе, друзья!

[10.06.2010 22:02:46] Назаров В
Подтверждаю слова Юрия Ласькова. АН-12 легко толкается по бетонке,сам толкал.Даже где-то есть фото где мы толкаем АН-12.

[10.06.2010 02:11:13] pedro marangoni
Hi Max
I am awaiting the new ISBN to put "A opcao pela espada" for sale on Amazon and also in the coming days for download on the Kindle. By now, also in:
http://www.lulu.com(A opcao pela espada and my philosophy book, O infinito nao tem pressa)
best regards,
pedro marangoni

[09.06.2010 21:27:53] Johan Schoeman
If anyone has some information about and/or photos of MiG and Sukhoi aircraft used in Southern Africa and in particular Angola, please let me know. Anyone that has been involved in the use or maintenance of these aircraft...?
Regards
Johan Schoeman
www.warinangola.com

[09.06.2010 19:51:48] Сергей
Привет Виктор Бондар.Я Азин Сергей мы служили с тобой в БЧ-7 или я ошибаюсь но служили мы вместе- пиши....

[08.06.2010 10:43:22] Юрий Ласьков
Максиму Гладкову

Для проекта «Вспомнить все!»

Тема: «Как мы летали «по делам» в Анголе»

Летать «по делам» в Анголе приходилось часто, что было связано со служебными командировками в места базирования кораблей военно-морского флота Анголы. До Анголы самолетом в Союзе пользовался редко, так только были перелеты к месту очередного отпуска и обратно. Авиатранспорт всегда вызывал чувство опасения, но страха с его использованием не возникало, в том числе и в Анголе, хотя перелеты стали чаще.

Летали самолетами местных авиалиний «ТААГ», самолетами ИЛ-76 и АН-12 с нашими экипажами. Несколько раз летал транспортниками с ангольским экипажем. Все перелеты прошли без происшествий, «нештатных» ситуаций не было, все было как-то повседневно, и в памяти остались только наиболее «экзотические» из них.
Взлет и посадку «по спирали» пережил несколько раз на наших транспортниках, «дрожь в коленях» не появлялась, было только очень интересно в полной мере видеть панораму окрестности около аэродромов.

Хорошо запомнился полет по окончании двухнедельной командировки из порта Намиб в Луанду. Хотелось быстрее вернуться на базу в привычный бытовой уклад. Советских бортов не ожидалось. Наши ребята в аэропорту Намиб поспособствовали нам сесть на ангольский борт, кажется, это был АН-12. Правда при этом они же и сказали нам, что лететь с ангольским экипажем не советуют, но и отговаривать нас от полета не стали. С опасением в благополучном исходе дела сели на борт ангольского транспортника. На грузовой палубе самолета штабелем лежали свеже - выпотрошенные туши крупного рогатого скота, стоял стойкий запах крови, на лавочках вдоль борта сидели несколько офицеров ФАПЛА. Мы сели напротив них, причем наши нижние конечности покоились на этих самых мясных тушах. Сидим настороженно, помня советы наших друзей в аэропорту. Взлетели, и тут офицеры ФАПЛА достают бутылку виски, стаканчики, разливают и первую чару предлагают нам. Мы не отказываемся, напряженность сразу спадает. Пошла не принужденная беседа с распитием «горячительного», за первой бутылкой виски последовали другие. Полет до Луанды с ногами, упертыми в туши животных прошел незаметно, даже не заметили как приземлились и вышли из самолета в Луанде уже достаточно веселыми.

«Экзотическим» был полет на маленьком двухмоторном самолете иностранного производства (марки не знаю), вместимостью на два летчика и четыре пассажира. Мы находились в Лобиту в командировке вместе с командующим военно-морским флотом НРА. Для его возвращения в Луанду, командующий ВВС Анголы прислал свой персональный самолет. Командующий флотом Анголы в полет взял и нас с собой, пять человек «асессоров». При этом нам двум молодым места сидеть не было, и мы просто лежали в хвосте, как груз. Там был маленький иллюминатор, и все было хорошо видно, летели на достаточно низкой высоте, и можно было любоваться красотами Анголы. Салон самолета совсем узкий, сам он маленький - все это вносило элемент настороженности и беспокойства. Незабываемой осталась посадка в аэропорту столицы, когда этот самый «самолетик» начал скакать по взлетной полосе ну прямо как «ворона». Заряд эмоций мы получили достаточно сильный, наверно только ангольским летчикам все это было совсем обыкновенно.

Вспоминаю, что как то раз, в одном из перелетов советским бортом по просьбе нашего экипажа, выкатывали в ручную самолет на взлетную полосу. Никогда не думал, что это достаточно легко. И самолет, имея большую массу, так легко катится по бетонке, когда его толкаешь за раму шасси. Толкателей нас было человек десять, а самолет, кажется АН-12.

Если в самом начале командировки в Анголу полеты вызывали небольшое опасение, то к концу ее, через три года, об опасности мысли уже и не возникали, полеты стали обычным явлением. Вот на вертолете в Анголе полетать не пришлось.

[06.06.2010 23:20:28] Виктор Бондар
ищу сослуживцев скр"Доблестний"СФ 87-90гг!

<< 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 >>