Борис Харитонов
В ночь с 30 сентября на 1октября 1979 года БРК «Прозорливый» начал движение в океан. Прошли Балтику, проливную зону между Данией и Швецией, вышли в Северное море – тут нас похлестал добрый шторм. Конечно, блевали. Но держались. Во время шторма на нас сделали несколько заходов «Фантомы». Два самолёта поочерёдно проносились над кораблём, над самыми мачтами, своим рёвом вдавливая всех в железо. У нас в дежурстве ПВО была 3-я батарея БЧ-2. Четыре многотонных счетверенных орудийных установки калибра 57 мм держали самолеты в своих прицелах. Перед очередным заходом в лоб навстречу «Фантомам» с сигнального мостика взвились 2 красные ракеты, сигнализирующие о том, что если опасные манёвры не прекратятся, будет открыт огонь. После этого самолеты, как говорится, корова языком слизала – незваные гости ушли на север, в сторону Англии.
Пролив Па-де-Кале мы прошли ночью (в дальнейшем я ещё несколько раз проходил эти места). Остановились в Ла-Манше – ждали подводную лодку с КСФ. Она должна была идти вместе с нами до уровня Гибралтара. Потом был Бискай, где, как говорят, 300 дней в году шторм – почему-то мы всегда попадали туда именно в эти дни.
Натянуты штормовые леера, на обычных леерах – заградительные пеньковые сети. Задраены все помещения, качка бортовая. Корабль бортами черпает воду, потоки воды перекатываются по верхней палубе с борта на борт. Но мы идем. И снова «Фантомы». Возможно, были и самолеты и других марок, но для нас все они были «Фантомами» - долбаные американцы. Опять то же самое, что и в Северном море…
Но тут случилось непредвиденное: у командира отделения боцманов старшины 2-й статьи абхаза Омара Дзодзуа лопнул аппендицит. Нужна срочная операция. Под операционную оборудуется мичманская кают-компания – она примерно в центре корабля, где качка ощущается немного меньше. Немного…
Операция шла ночью и длилась часа 4, а, может, дольше. Операцию делал начальник медицинской службы лейтенант м/с А. Трушкин, а помогали ему фельдшер старшина 2-й статьи Н. Матросов, санитар матрос М. Колотыгин и мичман из РТС Н. Мацко с Западной Украины. Добровольцы сдали необходимое количество крови. Операция прошла успешно. Омар болел долго – хотели его отправить в СССР на «Зорком» от Конакри, но он категорически отказался. Только к Новому 1980 году он встал на ноги.
На траверзе Испании-Португалии значительно потеплело, океан стал вдруг голубым, даже ультрамариновым. Появились дельфины, которые стаями сопровождали корабль, устраивая цирковые представления. Увидели китенка, полетели летающие рыбы, которые часто залетали на корабль. Где-то в районе Марокко мы переоделись в тропическую форму: шорты, рубашки с коротким рукавом и отложным воротником, кожаные тапки (на удивление очень удобные) и пилотки с козырьками. Эти пилотки, кстати, для корабельной службы очень и очень неудобны – береты куда практичней. Сколько их улетело за борт при малейших порывах ветра – и не счесть.
Комплекта тропической формы хватало в среднем на три месяца. Потом материал разлагался, рвался и ремонту не подлежал. Я лично износил три комплекта тропической формы.
Перевалочная база, наверное, для всех советских, идущих дальше на юг, была одна – порт Конакри. Страна эта тогда носила название – Гвинейская Народная Революционная Республика. На рейд Конакри мы подошли 18 октября 1979 года. Вообще-то я думал, что земной шар намного больше, и что этот путь займет у нас месяца два. А занял всего-навсего пару недель.
Мы стояли на рейде, а связь с берегом осуществлял тральщик Северного Флота, который находился здесь уже давно. Он забрал от нас письма на Родину. Обратный адрес мы писали - Гвинейская Народная Революционная Республика, город Конакри, Посольство СССР, Морфлот-66. Сейчас этим не удивишь, а вот в 1979 году в наших сибирских селах это вызывало немалый переполох.
По трансляции выступил командир корабля капитан 3-го ранга Виктор Федорович Лякин. Он говорил о том, что в Гвинее мы будем находиться недели две, подготовим корабль и на 7-е ноября пойдем с визитом в порт Прайа, столицу Республики Острова Зеленого Мыса, а затем будем нести патрулирование Гвинейского залива и к концу января 1980-го года пойдем в Анголу. Расчетный день прибытия в Анголу – 25 января 1980 года.
Да, чуть не забыл. 18 октября 1979 года мы приняли этот район боевой службы от БПК «Зоркий» СФ. Они несли здесь службу уже несколько месяцев. С ними отправили на Родину двух машинистов котельных, которые должны были увольняться в запас, но пошли с нами на переход, поскольку необходимо было обучить молодых. Стоял пасмурный хмурый день – их отправляли от нас барказом на «Зоркий». Они уходили на Родину. К сожалению, фамилии этих ребят я уже не помню. Помню, что один был родом из Владивостока, а другой – откуда-то из России. Необходимое пояснение: с детства передалось мне от бабушек (деды все полегли на фронте), что всё, что за пределами Сибири, то Россия, а у нас нечто другое. И я представлял, как ему из района, допустим, из Североморска, добираться поездом до Владивостока – дней 10, не менее…
Барказ отошел от левого борта к «Зоркому» – по верхней трансляции грянул марш «Прощание славянки»…
Мы чистили, мыли и красили корабль. Солнце палило нещадно. Провели корабельное учение по отражению ПДСС. В тот момент я был автоматчиком правого борта барказа, на левом – матрос из БЧ-2 Толя Захарченко с Западной Украины, рулевой – матрос из ЭТГ БЧ-5 Степан Мех из Бреста, Белоруссия. Командир барказа – лейтенант С.Н. Соляник. Носились вокруг корабля, имитировали стрельбу из АКМ и метание гранат.
Где-то 1-го ноября мы отошли от Конакри и повернули на север, к островам Зелёного Мыса. Какое-то время были в дрейфе. Третьего ноября стали на якорную стоянку – как нам объявили, часах в двух хода до Прайи. Будем стоять здесь, а утром 7-го ноября зайдём с визитом в порт. Было пасмурно, но мы радовались – пекло прекратилось.
Утром 4-го ноября 1979 года, после проворачивания оружия и технических средств нам по корабельной трансляции зачитали приказ Главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала Флота Советского Союза С.Г. Горшкова «Об оказании интернациональной помощи Народной Республике Ангола и защите находящихся там советских граждан». В приказе говорилось, что в Анголе умер Президент Агостиньо Нето, резко активизировалась контрреволюция, и возросла угроза контрреволюционного переворота, а это угрожает завоеваниям социализма и безопасности советских граждан, работающих в стране. Активизировали боевые действия юаровцы и сепаратисты в Кабинде и на юге Анголы. За всем этим стоит мировой империализм во главе с США. В связи с этим Главком ВМФ приказывает БРК «Прозорливый» в целях оказания интернациональной помощи НРА совершить переход к берегам Анголы.
Мы пошли на юг – опять началась жара. На этом переходе наша БЧ-3 производила стрельбу реактивными глубинными бомбами. Здесь я в первый раз сам лично стрелял из РБУ. Оценка – «отлично». По прошествии почти 30 лет с того времени я все еще помню, как нажимал кнопку «Залп», какую испытывал гордость и радость, и как после этого долго не мог успокоиться.
Девятнадцатого ноября 1979 года мы прошли «золотую точку» Земли – пересечение экватора и Гринвичского меридиана. Был праздник Нептуна по полной программе, нам выдали свидетельства о переходе экватора. Потом мы пересекали экватор еще несколько раз, но это было потом…
Считаю необходимым сделать здесь одно добавление. Когда мы шли от Конакри на Луанду, Атлантику пересекал СКР «Неукротимый». Он шел на Конакри из Гаваны. С июля 1979 года он нес боевую службу на Кубе. Это был корабль нашей 12-ой дивизии ракетных кораблей ДКБФ. Я его хорошо знал: несколько раз бывал на нем, так как там, в БЧ-5, служил мой земляк из Хабарского района Алтайского края Анатолий Алексенко. В район Конакри они подошли в те дни, когда мы уже подходили к Анголе. Пробыв какое-то время в районе Конакри, «Неукротимый» отправился домой в Балтийск. Но первоначально, в Гаване, «Неукротимому» был отдан приказ идти через Конакри в Анголу. Текст приказа был примерно таким же, что читали нам 4 ноября. Но что-то, там наверху, поменялось. Об этом я узнал позже, осенью 1980 года, когда был в отпуске на родине, в селе Новоильинка Хабарского района Алтайского края. Мы сидели дома у Анатолия Алексенко, который демобилизовался еще в декабре 1979 года. Скорее всего, СКР «Неукротимый» обеспечивал нам тыл, и в случае резкого обострения обстановки в Анголе мог быть там в кратчайшие сроки. Тогда это был новейший корабль проекта 1135. Силовая энергетическая установка на нем была газотурбинная. Но в условиях тропического африканского климата лучше себя зарекомендовали паросиловые энергетические установки, какие и были на нашем проекте 56 М.
То ли 20-го, то ли 21-го ноября на БРК «Прозорливый» взвился вверх государственный флаг Народной Республики Ангола. Это было торжественное мероприятие. Помнится оно мне сейчас, по истечении 30 лет. И по сей день государственный флаг Анголы является для меня такой же святыней, как и военно-морской флаг России.
Мы все были в предчувствии чего-то необычного. Итак, то ли 20-го, то ли 21-го ноября мы вошли в территориальные воды Анголы в районе Кабинды. Около суток стояли там. Потом двинулись южнее. В порту Луанды мы швартовались утром 23-го ноября 1979 года. Швартовались кормой, в правой стороне причала (если смотреть с моря). По нашему правому борту высилась громада БДК «Петр Ильичев» СФ. По борту БДК стояли, приветствуя нас, морские пехотинцы с оружием. Бросательный конец принимала швартовая команда БДК. По другому борту стоял СДК флота Анголы. Экипаж его стоял на верхней палубе, так же приветствуя нас.
Об этих ангольских СДК отдельный рассказ – он будет обязательно, но позже. Это были очень смелые, лихие ребята. О них я расскажу непременно.
На причале уже стояли наши русские автомобили – безотказные в любых условиях ПАЗ и УАЗик. Это были представители советского посольства и ГВС в Анголе. Я в тот момент состоял в швартовой команде левого борта – после окончания швартовки мы также устанавливали трап с корабля.
По бортам корабля и у трапа сразу была выставлена вооружённая вахта ПДСС.
Командир объявил по трансляции о том, что мы прибыли в Луанду, и сообщил нам наш новый почтовый адрес: Народная Республика Ангола, город Луанда, Посольство СССР, Морфлот – 66.
Что в тот момент я знал об Анголе? Наверное, для бывшего сельского жителя «из глубины сибирских руд» достаточно много: мне было известно, что тут идёт война, что представляют собой противоборствующие стороны, какова общая политическая обстановка. Я знал, какие народы населяют Анголу, что оставили после себя португальские колонизаторы. Лет с 15-ти я регулярно читал газету «Правда» – международные новости; новости же внутрисоюзные меня не интересовали. Где-то в 1976 или 1977 году я увидел по телевидению, которое только-только появилось в нашей местности, фильм о борьбе ангольского народа, о помощи Кубы и СССР, о том, как кубинские воины-интернационалисты помогли МПЛА отстоять Луанду. А двоих кубинцев, которых показали в этом фильме, я потом видел воочию неоднократно: один из них периодически бывал у нас на корабле. На погонах у него было две больших звезды. Как мне кажется, он занимался партийно-политической работой. (Это отдельная тема – думаю, что в проекте «Вспомнить всё!» тему политработы нужно тоже не забыть!)
К тому времени я знал, что такое МПЛА, ФАПЛА, ФНЛА, УНИТА, знал имена лидеров этих движений. Моими главными героями с детства были Фидель Кастро и Че Гевара – я вырос с их именами. Рассказывать об этом можно бесконечно. Если коротко, я был горд тем, что вношу свой вклад в дело мировой революции, в дело противостояния империализму, участвую в оказании интернациональной помощи. Так же горды этим были мои родители, родственники. А вот большинство моих друзей, товарищей, проживающих в мирном Советском Союзе, не верили в то, что я нахожусь в Африке, в Анголе. Не верили, «потому что такого не бывает».
Очень хочу добавить к своему рассказу список бойцов нашей БЧ-3, перечислить своих ближайших сослуживцев по Анголе. Живет еще во мне надежда, что кто-то и когда-то увидит знакомые имена:
- Командир БЧ-3 старший лейтенант Чурсин Игорь Александрович (Ленинград);
- Cтаршина минно-торпедной команды мичман Петров Николай Михайлович (Латвия);
- Командир отделения минёров ПЛО старший матрос Штанько Александр(Западная Украина);
- Старшие минёры ПЛО: старший матрос Литвиненко Николай (Западная Украина), матрос Харитонов Борис (Алтайский край);
- Минёры ПЛО: матрос Фёдоров Владимир (Калинин), матрос Куташов Валерий (Горький), матрос Ермишин Сергей (Горький), матрос Ештаков Владимир (Чувашия);
- Командир отделения торпедистов старшина 2-й статьи Козак Анатолий (Западная Украина);
- Старший торпедист старший матрос Присяжнюк Владимир (Западная Украина) Торпедист матрос Кадыров Эмильбек (Киргизия);
- Старшина команды управления мичман Шкарупа Александр Иванович (Красноярск);
- Командир отделения электриков ПЛО старшина 2-й статьи Чёрный Алексей (Западная Украина);
- Старший электрик ПЛО матрос Рамазанов Ибрагим (Дагестан, Агульский район, селение Кураг);
- Электрик ПЛО матрос Наракидзе Али (Абхазия, Очамчира). Кстати, на гражданке он жил по соседству с Героем Советского Союза Мелитоном Кантарией, водрузившим в числе других Знамя Победы над Рейхстагом – рассказывал много интересного.
.jpg)
.jpg)
.jpg)