Региональная общественная организация участников оказания интернациональной помощи республике Ангола
Поиск по сайту
Подписка на новости
Ваше имя:
E-mail:
Случайный MP3 файл с сайта
Установите Flash-проигрыватель 04. Свазиленд (Мозамбик)

Перейти к разделу >>

21 марта - День независимости Намибии.

«ЗАПИСКИ ВОЕННОГО ПЕРЕВОДЧИКА»

Воспоминания военного переводчика группы СВС при СВАПО в Анголе, 1978-1980 гг. Михаила Власенко.
Вадим Сагачко

В Анголе я проработал ровно два года и ровно два раза встречал в этой стране Новый год: в 1989-м и 1990-м. Самой незабываемой из этих встреч, оставившей неизгладимые впечатления в моей памяти, была встреча года 1989-го.

Новый 1989 год.

Накануне.

Где-то накануне Нового года, числа 26 декабря вечером, только мы поужинали, к нашему дому подъехала «санитарка» – УАЗ-452 из нашей военной миссии в Менонге. Странно! Так поздно в наших краях никто не ездил. Оказалось, приехал советник начальника Политуправления округа полковник Долинда, а с ним представитель советского посольства и группа переводчиков и офицеров из Менонге. Они привезли нам ДВЕ ВЕТКИ НАСТОЯЩЕЙ ЕЛИ! Из Москвы в Луанду привезли елку, ну и нам в дальние гарнизоны тоже по веточке прислали.

На следующий день в Куито-Куанавале общее партсобрание нашего округа, и они едут туда. Нам тоже приказано прибыть. Выехали они рано, в сопровождении бронетранспортера, закрепленного за советниками 8-й бригады. Но на Куатире, в 40 км от Менонге, бронетранспортер поломался. Пытались его отремонтировать – не удалось. Оставили бронетранспортер в кубинской тактической группе, а сами, утрамбовавшись в «санитарку», поехали дальше.

Оставаться на ночь у нас они не захотели. Чуть отдохнули, попили водички и продолжили путь в Куито-Куанавале. Конечно же, не делом было ездить в тех местах по ночным дорогам. Но хозяин – барин. Слава богу, доехали они тогда нормально. Правда, до границы зоны ответственности нашей бригады я отправил им в сопровождение Яцуна и Поборцева с усиленной охраной на «Энжезе». Так как на этом участке унитовцы неоднократно пытались атаковать позиции бригады у моста через речку Куирири, в районе Масеки, в 23 км от Лонги. Где-то в том районе у них проходила партизанская тропа Савимби, маршрут «Север-Юг». Потом я связался по радио с Куито и сообщил о выезде гостей, чтобы встречали. Часа через полтора-два сопровождение вернулось. Они проводили гостей до блокпоста территориального батальона, что в 7 км за Масекой. Все было в порядке.

У нас остался ночевать советник начальника ПВО 8-й бригады Володя Романов, который вел БТР. Оказалось, он тоже был с Северокавказского военного округа, из Ейска, да еще и военное училище оканчивал в Полтаве, где я родился.

31 декабря 1988 года. Суббота. Утро.

Последний день старого года. Николаич и Алексей поехали в бригаду решать кое-какие вопросы, а заодно и поздравить командование с Новым годом. Я остался. С утра на меня хандра напала – никакого настроения. Новый год – семейный праздник, а мне писем давно из дома не было. Как там дома, не случилось ли чего? Видеть окружающие местные физиономии не хочется.

Я развел за домом костер. Местные дрова дают очень сильный жар. Попытался над костром коптить португальскую солонину. Это засоленная в бочке свинина. Продукт, известный еще со времен Колумба. Получилось что-то непонятное, но вполне съедобное. Что ж, будет еще одно блюдо к Новому году – «шашлык из солонины по-лонгски». Накануне я уже экспериментировал с этим продуктом. Отобрал куски с салом, сало отрезал и обсыпал кубинскими специями, очень похожими по аромату на хмели-сунели. Несколько дней созревало, пропитывалось ароматом. Вчера продегустировали. Получилось прекрасное, ароматное, совсем как домашнее, соленое сало. Отличная фирменная закуска к новогоднему столу. Накануне вечером я сделал русскую горчицу. В предыдущее Совиспано специально заказал пару пачек горчичного порошка. Получилась горчица на славу, «термоядерная», даже у меня слезы из глаз выбивает и дыхание перехватывает.

День.

Яцун с Поборцевым вернулись из бригады. Руководство там разъехалось по батальонам, в штабе никого нет. Ребята привезли новогоднюю «елку»! На обратном пути они заехали к кубинским медикам в лазарет. Алексей там, оказывается, еще вчера «провел работу» и кубинцы спилили для нас макушку одной из туй растущих возле их медпункта.
В большую снарядную гильзу налили воды, установили и закрепили в ней тую. Большая елка, высокая, до потолка и совсем как настоящая. И запах смолистый. А подаренные нам еловые веточки в бутылках мы поставили на столе.

Сразу же начали делать украшения. Резали ножницами банки из-под пива и фанты, вырезали из них звездочки, колечки, спиральки – и сразу же на елку. Из цветной бумаги снежинки и бумажную цепь-гирлянду. Вместо сосулек – до зеркального блеска начищенные автоматные патроны с латунными гильзами. Повесили для антуража еще пулеметную ленту и пару «лимонок», но потом их убрали. Ну и весь наш запас конфет пошел на елку. Еще пара новогодних открыток и настоящая мигающая электрическая гирлянда. Ее и трансформатор к ней сделали и подарили нам наши специалисты ПВО, которые приезжали обслуживать здесь локаторы. Один из них – майор Аверкин, а второго, к сожалению, не помню. Новогодняя елка получилась великолепной.
Заехал кубинский полковник, заместитель командира танковой бригады по технике и вооружению – его прислали из Менонге для осуществления контроля. У нас в Лонге стояла 72 тактическая группа 70-й танковой бригады РВС Кубы. Так его назначили на Новый год «ответственным» по нашей кубинской воинской части. Ну, все точь-в-точь, как в Советской Армии. Он напомнил нам, что к 18.00 они нас ждут. Еще несколько дней назад кубинцы пригласили нас к себе на празднование Нового года. Причем все, с кем мы контактировали и дружили (командование группы, контрразведчики, тыловики, ремонтники, медики), считали своим долгом лично пригласить нас, причем каждый в свое подразделение. И каждый день напоминали нам, чтобы мы не забыли. Но Новый год праздник семейный, и мы решили, что, побывав у кубинцев, к московскому Новому году вернемся к себе и будем его встречать в своем семейном кругу.

Вечер.

К 18.00 поехали на командный пункт кубинцев. Моего «кубинского брата», командира этой воинской части подполковника Багэ, позавчера на праздники отозвали в Менонге. Но все его заместители находились на месте. Уже темнело. Дежурный офицер встретил нас и повел по траншее куда-то в сторону передовых позиций, ближе к лесу. Там в большом недостроенном блиндаже уже происходил «священный» предновогодний ритуал. У кубинцев своеобразная традиция – на юбилеи, торжества, праздники приготавливается запеченная целиком над углями свинья. Как когда-то в старину запекались над костром целиком быки или олени. Зрелище впечатляющее. Но только для того, чтобы это все пропеклось необходимо «священнодействовать» от 6 до 10 часов, в зависимости от размеров «объекта». Свинья уже покрылась аппетитной и ароматной корочкой. Как нам сказали, «ее поставили на караул» в 10 часов утра. Когда мы вошли из хода сообщения в эту яму-блиндаж, все кубинские солдаты, сидевшие на корточках или на земле, встали, приветствуя нас. Хотя старший по званию, их кубинский полковник, уже находился здесь вместе с ними и никто им команду не давал. Когда мы начали здороваться с командованием, каждый из присутствовавших солдат тоже захотел пожать нам руку, нам – советским людям. И мы обошли всех и пожали руки этим простым кубинским парням, выполнявшим свой интернациональный долг вдали от Родины.
Нам налили по 50 граммов рома и разрешили повертеть над углями свинью. У них это делает только один знающий человек – никому больше не разрешают, но для нас сделали исключение. Была необыкновенно дружественная и доброжелательная атмосфера. И этот вечер остался в моей памяти навсегда.

Безлунная, темная южная ночь, когда не видно ни зги. Алмазная россыпь ярких звезд на черном бархате африканского неба. Большой недостроенный блиндаж. Обступившие догорающий большой костер люди в выгоревшей на солнце военной форме непривычного покроя. Их автоматы стоят прислоненные к стенкам блиндажа и висят на уже успевших появиться в бревнах гвоздях. Ярко-малиновые угли кострища полыхают жаром. Люди немного возбуждены и о чем-то разговаривают. Национальность собравшихся на первый взгляд сразу не определить – здесь есть люди с лицами и негритянского, и кавказского, и европейского типов. По краям кострища врыты два столба, к ним привязаны веревочные петли в которые вдет шест. На шест нанизана выпотрошенная и осмоленная туша свиньи. Двое русских, в такой же форме, как и окружающие, медленно проворачивают над углями шест со свиньей. Капельки расплавленного жира стекают с уже покрывшейся золотистой корочкой свиной туши и капают на угли. С малиновых углей вверх всплескивает язычок пламени и опадает, чтобы уступить место другому, от капельки упавшей рядом. По кругу пускается бутылка с ромом. Каждый делает один глоток и передает бутылку товарищу стоящему рядом. Я поздравляю собравшихся с приближающимся Новым годом и Днем республики Куба. Алексей начинает переводить, но языку дружбы перевод не нужен. Один из солдат, сидящий на корточках у костра, вскакивает и вскидывает вверх руку с крепко сжатым кулаком: «Вива Куба!». И вдруг темнота откликается эхом единого голоса множества людей: «Вива!» И мы все в едином порыве вскидываем вверх правую руку со сжатым кулаком. «Вива, Фидель!» И вновь отвечает темнота перелесков и кустарника: «Вива!». Воздух словно накалился и пронизан энергией единого порыва, отчего затухающие угли вспыхнули свежим пламенем.

И снова: «Вива Горбачев! - Вива! Вива Коммунистическая партия! - Вива! Вива Советский Союз! - Вива! Вива советско-кубинская дружба! - Вива! Вива советские братья! - Вива! Венсеремос! - Венсеремос!»

И поражало то, что откуда-то из темноты, из глубины леса, из дальних траншей и блиндажей, от огневых позиций орудий и танков одновременно в едином порыве неслось к звездам многоголосое могущественное – Вива!

И было это не наигранно-театральным, как на наших собраниях и демонстрациях, а искренним и шло из глубины сердец этих людей.

А потом мы с офицерами управления и их полковником из штаба бригады ушли в штабную землянку. Там зампотеху бригады и мне предложили утвердить «Боевое решение на встречу и проведение Нового года». Причем подразумевалось, что документ этот будет иметь силу только при наличии подписей командиров двух дружественных армий, двух братских народов. Мы скрепил новогоднее «Боевое решение» своими подписями. Я еще раз убедился, что с юмором у кубинцев полный порядок.
Сначала нам показали небольшую эстрадную программу: перед нами выступили профессиональный фокусник-иллюзионист и профессиональный клоун. Обоих повторно призвали в армию для выполнения интернационального долга, хотя каждому из них было уже лет под 40. Ловкость рук иллюзиониста была настолько изумительной, что я, сидя рядом, не смог увидеть, куда у него в руках исчезают одни предметы и откуда появляются другие. Клоун был в своей полевой форме, но с красным клоунским носом-шариком из поролона, с белым воротником «жабо» на шее и в красном клоунском колпаке. Лицо, как и положено, было раскрашено в «клоунский камуфляж». Свой реквизит он, очевидно, привез с собой с Кубы. Клоун жонглировал различными предметами и сыпал шутками, от которых все офицеры хохотали. Причем объектами шуток были и некоторые присутствовавшие офицеры. Его испанского я не понимал и во время выступления не смог разобрать ни одного слова. Хотя за четыре месяца общения с кубинцами я уже научился узнавать многие слова и понимать общий смысл сказанного.

Затем перешли к трапезе. Вначале мы еще раз поздравили всех присутствующих с праздником и вручили им Новогодние открытки (с Дедом Морозом!), открытки и календарики на новый 1989-й год с видами Москвы, а так же большие фотографии из фоторепортажа о буднях Советской Армии. Подняли кружки с ромом и провозгласили тост за Кубу и ее мужественный народ.

На столе была часть той запеченной свиньи, жареная маниока (она же – юкка), какие-то блюда из фасоли и риса и, конечно же, ром. По норме кубинского пайка здесь каждому солдату на месяц положено около 100 грамм рома (бутылка 0,75 л на семерых), младшему офицеру одна бутылка 0,75л, а старшему офицеру – три бутылки. Ну и, наверное, что-то еще к праздникам присылали.

Отправляясь в гости к кубинцам, мы прихватили с собой мою горчицу и советские консервы: банку мясной тушенки и рыбные – шпроты, печень трески, кету, сайру. Сразу же все открыли и выставили на стол. Наши консервы имели успех и всем очень понравились. Но, оказалось, не все знали, что такое горчица. Пришлось объяснить, что это такой русский майонез – приправа к мясным блюдам. Но ее можно есть и просто так, намазывая на хлеб. И я начал намазывать горчицу на свой кусок хлеба. Один майор и Маг (иллюзионист) живо последовали моему примеру. Остальные настороженно смотрели на незнакомый продукт. Один из офицеров, очевидно учившийся в Союзе и пробовавший нашу горчицу, хотел было их остановить, но полковник дернул его за рукав и многозначительно приложил палец к губам.

Сначала я объявил, что сейчас буду показывать фокус и сделаю так, что из глаз Мага потекут слезы. Алексей перевел. Потом я на ломаном португальском и жестами предупредил, что «эта горчица есть очень сильный, много огонь и потом здесь (внутри) огонь» (эшта маштарда тень муйту форсе, муйту фогу и депойш аки фогу). Участники эксперимента согласно закивали головами. Затем я откусил кусок хлеба с горчицей и начал жевать его. Главное здесь не дышать – тогда набранного в легкие воздуха хватит для того, чтобы успеть прожевать, проглотить и запить. Важно не вдохнуть горчичный аромат, чтобы эфирные масла горчицы не попали в дыхательные пути…

Ну а дальше, откусив по куску горчичного бутерброда, мои последователи остолбенели, в буквальном смысле этого слова. Они вскочили из-за стола и застыли на месте с открытыми ртами. Майор схватился руками за горло и беззвучно открывал и закрывал рот. Маг же стоял с широко открытым ртом и интенсивно махал ладонями, загоняя воздух в горло, чтобы хоть как-то потушить вспыхнувший в нем «пожар». В этот момент в землянку вошел солдат-клоун, который ходил смывать свой клоунский грим. Увидев происходящее за столом, он мгновенно бросился назад к двери, что-то громко крича. Я только разобрал «Тревога!» и «Караул! В ружье!». Ну, все, думаю, дошутился. Кто его знает, как поведет себя караул. Стало немного не по себе. Дернул же меня черт так глупо разыграть друзей…

Следующим в землянку заглянул и сразу же выскочил из нее дежурный офицер с повязкой. Потом дверь снова с шумом распахнулась, и в землянку вбежал караул – семеро кубинских солдат. Автоматы у них были в положении «За спину», а в руках они держали пожарные ведра с водой и огнетушители. Солдат-клоун с огнетушителем в руках заскочил на скамейку начал уговаривать Мага пошире открыть рот, чтобы он мог засунуть туда огнетушитель. Все захохотали и зааплодировали. Вот так с юмором кубинцы отреагировали на «горчичный пожар». Я не перестаю удивляться, как же наши народы похожи друг на друга и по духу, и по мысли, а главное по чувству юмора.
(До этого, седьмого ноября, на нашем празднике в честь Октябрьской революции, начальник политотдела и особист моей ангольской бригады, поели моей горчицы и обиделись, так как похожая сцена вызвала у присутствовавших смех. Потом они целый месяц со мной не разговаривали. Хотя я их точно так же предупреждал.)

Дежурный офицер построил и увел пожарный расчет караула, а наш вечер продолжался. Общение с кубинцами было непринужденным и искренним. Мы говорили о семьях, о своих родных местах, о кубинской революции. И хотя говорили мы на разных языках, это почему-то не мешало нам прекрасно понимать друг друга.

В 21.45 мы попросили у хозяев извинения и, сославшись на то, что нам надо выходить на связь с нашим командованием, уехали. Конечно же, мы немного схитрили, чтобы не обидеть наших кубинских друзей. Но все же новогодний праздник – семейный праздник.

К нашему возвращению стол в нашей «резиденции» был уже накрыт. Наш повар Жамба постарался. Конечно же, все было исполнено согласно полученным указаниям. Салат из свежих помидоров, квашеная капуста, зеленый горошек, консервированная кукуруза, печеночный паштет, завтрак туриста (который колбасный), копченая селедка, сало, жареное мясо, печеная на углях солонина, жареный местный сладкий картофель (потато), жареные зеленые бананы, шаурису с фасолью и рисом, консервированные ананасы и еще какие-то ассорти из консервированных фруктов. Жамба проявил невиданную для ангольцев инициативу и достал для «асессоров» хлеб – десяток белых булочек. Украшение стола завершала пара бутылок сухого красного испанского вина, баночки пива и фанты. Уже не помню, было ли у нас на столе что-нибудь покрепче, а, если нет, то почему.

За минуту до московского Нового года мы дали салют трассирующими пулями из своих автоматов, опустошив по одному магазину. А ровно в 22.00 (в 24.00 по Москве) мы подняли стаканы с вином «За наших близких и родных!» и вместе с ними встретили Новый год. За стол мы посадили с собой и нашего повара Жамбу.

И тут погас свет. Но свечи для стола и автомобильный аккумулятор для магнитофона были наготове. Сфотографировались при свечах. Только, увы, затерялись где-то эти полароидные фотокарточки после многих переездов.

Потом слушали по радиостанции Москву. На столе стояли фотокарточки наших семей, и мы были вместе с ними. Говорили о доме, о семьях. Представляли, что сейчас делается в наших военных городках. Посадили за стол еще двух солдат с нашей охраны, которые любопытно заглядывали в дверь. Лучше уж эти скромные солдаты-негры, чем их самоуверенные и спесивые начальники.

В 24.00 вышли на заднее крыльцо дома. Вокруг тишина, только где-то в «кимбарии» лает собака. По радио прошел сигнал «точного времени». В Москве уже пробило два часа ночи. А говорят еще, что здесь Новый год встречают очень шумно, как с этой, так и с той стороны.

«Ну, что, начали? Поехали!» И черное небо южной Анголы рассекли пунктиры трассирующих пуль. Начали мы с Николаичем. Я пытался вывести «хоккейную мелодию»: «та-та; та-та-та; та-та-та-та; та-та». Зазвенели гильзы, прыгая по бетонной дорожке. Патроны закончились быстро. Их в магазине почему-то всего лишь 30 штук. Затем рассыпался трелью автомат Алексея, и новые стайки красных светлячков помчались к звездам. Он их выпустил одной длинной очередью, за 3 секунды. Затем было несколько мгновений тишины. И вдруг эти мгновения тишины и африканская ночь раскололись. Будто все только и ждали нашего сигнала. Сотни огненных строчек рассекли небо, сотни светлячков полетели к звездам. Стреляли все, всюду и из всего. Стреляли в деревне, стреляли на кубинских позициях, стреляли где-то рядом в темноте, стреляли на блокпосту у моста. Пулеметы, автоматы, осветительные ракеты – словно решили сбить с неба все звезды. Сначала был восторг, а потом по спине пробежал неприятный холодок – подумалось, что будет, когда пули в таком же обильном количестве начнут возвращаться на землю. Отец рассказывал, что от такого беспорядочного праздничного салюта в честь Победы 9 мая 1945 года очень многие получили ранения, были и погибшие.
Да и траектория стрельбы из вертикальной может нечаянно превратиться в горизонтальную. А по нашему дому и по нашим окнам уже стреляли. Но на сей раз, все обошлось без крупных неприятностей. Утром обнаружилось, что у нас разбит шифер на хозяйственной пристройке, перебито верхнее колено антенны на бронетранспортере и двух местах перебита основная антенна-растяжка от радиостанции, закрепленная на дереве. Да еще два ангольских солдата из тыловых подразделений получили легкие ранения.

Минут двадцать продолжался этот новогодний салют, пока не прозвучал последний выстрел. Но тишины у ночи уже не было. Где-то выбивал ритмы африканский барабан, где-то работало радио, где-то раздавались пьяные голоса.

Мы еще немного посидели, послушали Москву и во втором часу ночи (а по Москве в четвертом) легли спать.

1 января нового 1989 года. Воскресение.

Встали поздно. Позавтракали. Немного пофантазировали. Представили себе, чтобы мы делали сейчас дома и что сейчас делается в наших городках. Пришли к мнению, что сейчас там картина такая: Все в снегу. Мороз. Повсюду послепраздничная утренняя тишина. Народ отсыпается.

Потом пошли поздравлять наших кубинских друзей с Днем республики. Сначала сходили к медикам. Взяли с собой Новогодние открытки, открытки с видами Москвы и календарики. По итогам визита пришли к выводу, что прав был мудрый Вини Пух, сказавший как-то: «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро. Кусочек здесь, стаканчик там – на то оно и утро!»

Затем отправились к кубинским тыловикам. Нас напоили вкусным кофе и пригласили вечером на «фиесту» с традиционным праздничным поросенком, которая состоится в районе расположении взвода заправки ГСМ.

На обратной дороге нас перехватила кубинская контрразведка. Их дом через дорогу напротив нас. Вместе отобедали. Они «пытали» нас какой-то местной слабенькой африканской самогонкой. То были остатки новогоднего «стратегического резерва». Всем досталось не больше, чем грамм по сто.

После обеда традиционный «африканский час». Среди нас был популярен каламбур: «Африканский час» – он и в Африке час, только в два-три раза больше. То есть продолжительность после обеденного обязательного отдыха (сна) 2-3 часа, хоть и говориться «африканский ЧАС».

Проснулись, умылись, на всякий случай немного перекусили.
Заехали на командный пункт кубинцев, но из руководства никого на месте не оказалось – все на контроле в подразделениях. Уточнили у дежурного оперативную обстановку – все спокойно, унитовцы тоже празднуют.

Приехали к гэсээмщикам. Все почти точно так же, как и накануне. Быстро смеркается и потом мгновенно наступает темнота. На небе прорезаются алмазы звезд. Танковый окоп, костер, большой поросенок на палке над костром, бутылка рома «по кругу». Мне предоставляют слово. Я начинаю поздравлять кубинцев с Новым годом и Днем республики Куба: «Дорогие друзья!» Но тут меня поправляют: «МЫ НЕ ДРУЗЬЯ, А БРАТЬЯ!». И в самом деле, это наши братья, братья по духу, братья по оружию. За четыре месяца совместного пребывания на земле Анголы я имел возможность не один раз в этом убедиться. И сегодня здесь царит необыкновенно доброжелательная и братская обстановка. И, кажется, что даже воздух пронизан энергией боевого братства. И вновь вскинутые к верху сжатые кулаки, и вновь над кустарником и перелесками взлетает ввысь: «Вива! Вива!» Вива Куба, Фидель, Горбачев, Советский Союз, компартии Кубы и СССР, перестройка, наши дружба и братство. Вот здесь-то во всю силу ощущаешь, что такое пролетарский интернационализм – понятие, казавшееся нам в Союзе таким абстрактным!

Перешли в землянку. Поросенок уже на столе. Расправились с ним быстро. Великий маг и волшебник – иллюзионист – он тоже здесь – рассказывает всем о русском майонезе – моей горчице. Откуда-то приносят какую-то огненно-острую кубинскую приправу. Мы с Николаичем, не моргнув глазом, проглатываем ее и говорим, что у нас на Кавказе это едят на десерт вместо варенья. Нам аплодируют, но не верят. Со стола убирают остатки трапезы, в землянке начинается представление Мага и Клоуна.

Послесловие.

После того памятного Нового года минул почти двадцать один год. Очень много всего произошло за эти годы. Изменился мир. Изменились мы. Но мне порой очень хочется вернуться в ту романтическую новогоднюю ночь, в наше незабываемое ангольское прошлое. Туда, где в кубинской землянке кружки с ромом на столе, обязательный праздничный зажаренный на костре поросенок и холодильник, работающий на солярке. Туда, где новогодний салют летит из всех стволов в черное ангольское небо. Где звучит неподдельное, откровенное и могущественное «ВИВА!» нашему боевому братству, и нашей чистосердечной дружбе.

Где вы сейчас, мои дорогие кубинские братья? В октябре 2008 года я был в Гаване и никого по имевшимся у меня гаванским адресам не смог найти. Ведь прошло двадцать лет. Кто-то переехал, а кто-то уехал снова исполнять интернациональный долг. Мне сказали, что мои друзья медики лечат сейчас крестьян в Венесуэле. А военные направлены для ликвидации последствий двух сильнейших ураганов в восточных провинциях Кубы. Так и не довелось никого увидеть. И все же…

«МЫ НЕ ДРУЗЬЯ, А БРАТЬЯ!» И это я буду помнить до конца своей жизни. «ВИВА!» вам мои кубинские братья. «ВИВА!» нашему боевому прошлому. «ВЕНСЕРЕМОС!»



© Союз ветеранов Анголы 2004-2024 г. Все права сохраняются. Материалы сайта могут использоваться только с письменного разрешения СВА. При использовании ссылка на СВА обязательна.
Разработка сайта - port://80 при поддержке Iskra Telecom Адрес Союза ветеранов Анголы: 121099 г. Москва , Смоленская площадь, д. 13/21, офис 161
Тел./Факс: +7(499) 940-74-63 (в нерабочее время работает автоответчик)
E-mail:veteranangola@mail.ru (по всем вопросам)