Вспомнить все! Тема июля-августа-сентября 2009: "Что бы вам посоветовать..." Александр Маляренко

ОРГАНИЗАЦИЯ И ПРОБЛЕМЫ ТЕХОБСЛУЖИВАНИЯ И РЕМОНТА РЛС РТВ

Сразу оправдываюсь: этот материал для технарей, поэтому много деталей. Хотелось бы, чтобы зашел сюда кто-то, кто был в Анголе после 79-го года, да просветил, как оно после нас было.

1. В Луанде каждый наш специалист или инструктор (мы не делились, кто есть кто) обслуживал и ремонтировал свою технику. Когда же был создан кубинцами батальон в Лубанго, время от времени или по вызову кто-то из наших туда наезжал, проверял и ремонтировал при необходимости технику в ротах. Люди, учившие меня (по образованию я ЗРВ-шник, СНР С-75В изучал), рассказывали, что во Вьетнаме создавались специализированные команды из спецов по каждой системе, которые периодически объезжали дивизионы и оперативно проводили ревизию техсостояния и ремонт. У нас такой возможности не было, да и новая техника пока не слишком много проблем доставляла, за некоторыми исключениями.

2. Климатические и географические условия. Позже я рассказывал офицерам в порядке обмена опытом об особенностях эксплуатации радиолокационного вооружения в районах с жарким климатом. До этого в Сибири и Забайкалье, где я служил, изучали по информационным сборникам только проблемы эксплуатации в условиях низких температур и пути их решения. Здесь же основными проблемами было следующее:

– При продолжительно высоких температурах быстро сохнут стартерные аккумуляторы.

– Чаще надо проверять наличие смазки в подшипниках. На ПРВ-11 полетел подшипник электромеханического преобразователя напряжения 50 Гц в 400 Гц. Разобрали, а он сухой, хотя смазывается тугоплавким ЦИАТИМ-203. Запасного подшипника не оказалось – так и стоял до моего убытия разобранным.

– Во влажном воздухе «летят» высоковольтные селеновые выпрямители. Как сейчас тип помню: 7ГЕ40АФ. «Накрылись» все, и запасные в том числе. Пришлось собирать столбик из обычных выпрямительных диодов Д226 с шунтированием резисторами на 1 МОм для выравнивания обратного напряжения в каждом звене (собирал резисторы в ЗИПах всех РЛС). Уехал, а ПРВ-11 так и работал.

3. Заземление РЛС в условиях пустыни. Передвижные военные электроустановки выполняются по схеме с изолированной нейтралью, чтобы при пробое на корпус одной фазы можно было продолжать боевую работу. А для защиты личного состава обязательно заземление. В общем-то, не проблема, если грунт не диэлектрик. Прибыли в конце ноября 78-го года с кубинским инженером Гарсия в роту Мосамедиш, он проверил технику и сделал замечание начальнику РЛС по поводу плохого заземления. А тот ему жалуется: песок. Потом вечером Гарсия мне говорил, что на Кубе в таких случаях роют яму и наполняют углем для электропроводности. Высказался в том смысле, что может быть, и тут можно в порту уголь найти. А я возьми да и посоветуй со смехом: дай команду, пусть солдаты ходят мочиться на колья. Он эту шутку воспринял всерьез. А что, надо будет сказать. Потом, вспоминая об этом, подумалось, что можно было, наверное, морской водой поливать, обильнее получилось бы.

4. Поставка запчастей. Групповых ЗИПов не было, одиночные пополнять неоткуда. Заявки на ЗИП подаются за два года. Свозил меня наш командир полковник Ганеев к уполномоченному ГИУ ГКС. А у них бумаги нет, машинки нет, ничего нет. Дали форму заявки, сказали, сами делайте, да аккуратно. Много дней и ночей, не разгибаясь, чертил я бланки, выписывал из ведомостей ЗИП наименования, децимальные номера, номиналы и прочее на все РЛС, заполнял бланки печатным шрифтом. А тут еще Ганеев все контролирует и торопит каждый день. Не выдержав, говорю ему: «Да я тут ни кино, ни пляжа, ничего не вижу, только пишу, Вы что, всерьез считаете, что, если меня в зад толкать, то дело ускорится?» «Да, - говорит. – Считаю». Это так, об окружающей атмосфере.

Кстати сказать, заявка «пролетела», и тот уполномоченный меня же и обвинил в том, что я сорвал заявку. Странно, подумалось тогда, какой ему смысл сваливать вину, он же гражданский, ему все равно ничего не будет? Позже узнал, что он военный, полковник Фетисов. Ну, тогда успокоился. Для многих военачальников свалить вину на младшего – в порядке вещей. Это позже, после Анголы, пришлось служить под началом полковника, а позже генерала, который прикрывал нас в случае неудач, а в случае успеха выталкивал вперед: это вот они сделали!

Как там наши РТВ-шники после нашего отъезда без пополнения ЗИПов работали, не представляю. Возможно, меня заочно и костерили.

Вернемся к нашим баранам. Практиковались у нас срочные заявки, которые должны были выполняться в течение полугода. Полетел в модуляторе передатчика высотомера нестандартный трансформатор. В ЗИПе нет. Оформил срочную заявку. А полеты-то надо обеспечивать! Пришлось взять в ЗИПе какой-то субблок с трансформатором другого типа, подать на него питание, померить напряжения на обмотках. Набралось в сумме нужное напряжение, передатчик включился. Поставил субблок на пол в кабине, бросил провода в передатчик, накрыл резиновым ковриком и велел ангольцам не лезть и не трогать. И так высотомер работал 11 месяцев, пока не привезли ящичек с нужным трансформатором в количестве аж двух штук – видимо, про запас сунули. Эти трансформаторы, оказывается, пришли в Анголу через 8 месяцев, но валялись где-то у связистов, потому что для ПВО и связи все грузы маркировались буквой «С» – коммуникасао.

Полетел толкатель клапана на дизеле. В отпуске зашел в свой батальон, попросил приятеля – начальника мастерских – добыть. Принес несколько штук со словами «окажем помощь братской Анголе». Когда привез их в Луанду, Саша Дюбанов обрадовался как дорогому подарку и побежал ставить.

5. Заводские дефекты. Было и такое. Еще в Москве нам настоятельно не рекомендовали оформлять рекламации. Поэтому, как хочешь, так и ремонтируй. Сгорел последний магнетрон в ПРВ-11. Достал из нового поврежденного высотомера – все равно стоит без дела на позиции. Решил провести с ангольскими операторами показательное занятие по замене магнетрона, мастер-класс, как сказали бы сейчас. Показываю, объясняю: после замены, прежде чем закрыть шкаф магнетрона, нужно включить накал и убедиться в отсутствии подтекания охлаждающей жидкости. Включаем, а из корпуса магнетрона струя как брызнет! В рубашке анодного блока дырочка оказалась.

В Чамутете на П-15 не работала автоматическая подстройка частоты магнетрона, причина – ошибка в монтаже.

6. Не хотелось бы про техническую квалификацию и отношение к технике отдельных товарищей, но всякое ж было. Многое мог им простить, кроме раздолбайства по отношению к технике. А поскольку были мы одного возраста, иногда не стеснялся в выражениях. Несколько месяцев на П-37 один канал не работал: не было запчасти, а потом вдруг взяли ребята и отремонтировали. Кубинцы мне как старшему группы и говорят: «Александр, как же так, ты нам столько времени говорил, что нельзя ничего сделать, и вдруг она заработала?» Один из виновников в конце срока пребывания сказал мне: «Не хотел бы я иметь в начальниках такого, как ты». На что я: «Не хотел бы иметь в подчиненных таких, как ты». Тем и успокоились.

Уволившись из армии, поучал я как-то своего бывшего подчиненного, ставшего начальником: «Впервые почувствуешь себя начальником тогда, когда получишь взбучку за провинность подчиненного». Он зашел как-то ко мне, напомнил эти слова и сказал, что так оно и есть.

7. Ответственность. Во-первых, иногда от того, устранишь ли неисправность, зависит работа летчиков и успех всего дела. Другой, резервной станции для подстраховки нет. Во-вторых, кубинцы на тебя смотрят как на авторитет только потому, что ты – совьетико. Но, если найдешь сложную неисправность или оригинальное решение, они тотчас всем остальным расскажут, какой совьетико молодец. С удовольствием вспоминаю ряд случаев. В Чамутете был поврежден жесткий фидер РЛС П-15, помяли еще при выгрузке в Мосамедиш. Зампотех батальона, Ортега, договорился в мастерских на руднике выточить новые элементы. Надо только разобрать коленное сочленение. Солдат-кубинец пытается распаять его 100-ваттным паяльником. С одной стороны расплавит припой, пока другую сторону греет – там застыло. Спросил Ортегу, нет ли у него спирта. Есть. Ложку давай. Зачем? Давай, увидишь. Принес солдат ложку, налили в нее спирту, зажгли, держу и думаю: вдруг не получится. Когда спирт почти догорел, колено от нагрева распалось. У меня облегчение на душе, кубинцы в восторге, потом дня два друг другу про это рассказывали. Потом в Союзе, будучи уже сам зампотехом батальона, учил выкручиваться начальника мастерских на этом примере.

Другой раз в Мосамедиш на П-12 не работает селекция движущихся целей, строба дальности нет. Целый день бились с кубинским инженером Гарсия. Ничего не можем сделать. Уже по картам напряжений и сопротивлений прошлись, ничего не понимаем. Пошли спать. Утром Гарсия спрашивает: «Так что будем делать?» И тут осенило. Есть, говорю, одна идея. Он засмеялся, idea по-испански – мысль, давай, говорит, свою мысль. Начал рисовать ботинком на земле схему и объяснять (опять пардон за технические подробности). После разделительной емкости стоит диод восстановления постоянной составляющей. Если он пробит, по постоянному току режим фантастрона не изменится, а вот импульс диод съест. Еще не договорил, как Гарсия уловил идею и радостно завопил. Прилетели на станцию, заменили диод, все заработало. А начальник РТВ Кубы уже интересовался ходом ремонта, почему так долго. Слышу краем уха, Гарсия ему докладывает об успехе и какой совьетико умный оказался (эста муй интеллихенти). Опять удовлетворение от содеянного с одновременным облегчением.

В Чибембе (или Лубанго) докладывают, что передатчик не работает. Приходим с Гарсия на станцию, включаем. Пара секунд, и срабатывает перегрузка. При очередном включении высокого успел замерить выходную мощность. При номинальной 180-250 киловатт передатчик давал 400! Пробурчал себе под нос: «Х… знает, в каком режиме лампа работает!» Какой хохот начался по поводу того, кто именно знает, в каком режиме работает лампа. Сдвинул настройку катодного контура генераторной лампы, мощность упала до 240 кВт. Сказал, чтобы по мере старения лампы и падения мощности подстраивали контур. С тем и ушли довольные.

8. Небоевые повреждения техники. Боевых при мне не было, хотя караваны обстреливали по дороге. Небоевые случались при выгрузке из трюмов. Один случай с фидером П-15 описан выше. В другой раз был помят отрезок волновода ПРВ-11, как выяснилось, при выгрузке из трюма в порту в Луанде задели на крыше ППК выводной флянец. Надо заменять весь антенный коммутатор. В мастерской на базе ВВС ангольцы обещали отремонтировать. Там вообще-то неплохие мастера были, но они ж не знали, что это волновод, вещь тонкая, не допускающая малейших неоднородностей. Вырезали помятый кусок и наварили накладную пластину. Еще «обрадовали», что герметично сделали, протекать не будет. Так и не успел проверить, будет ли «стрелять» передатчик – надо было уезжать из Анголы. Интересно бы узнать у тех, кто был позже, его судьбу.

9. Регламентные работы. В общем-то, ничего особенного – в Луанде планировали в дни без полетов. Особенным было то, что проводили операцию, никогда никем в Союзе не проводившуюся: помывка кабин. Саша Дюбанов как-то говорит: «Съезжу на позицию, скажу, пусть лимпезят высотомер, чтобы завтра время не терять». («Лимпеза» - мойка или чистка по-португальски, дома наши тоже говорили: надо бы пол полимпезить). Ангольские операторы уже году в 78-м знали, что если завтра – регламентуш, с утра брали мангерру (шланг) и мыли кабины, иногда с мылом. А вот соседи, расчет П-37, протирали кабины соляркой, как я ни ругался с нашими спецами. В Союзе ж было категорически запрещено по соображениям пожарной безопасности. Наши операторы (с ПРВ-11) нам говорили, что хорошо бы им тоже соляркой помыть, вон на П-37 как долго кабины чистые стоят. Не скажешь же им, что наши хлопцы мягко говоря не правы. А кабины не чистые, пыль так же пристает, если не больше, просто они ярче смотрятся, создается впечатление чистоты поверхностей.

Удивительное свойство памяти – многое забыл, а сущие мелочи сохранились.

Штурмовщина – наша мать родная. Говорят, в нашем народе это на генетическом уровне. Оттого, что раньше на Руси зима была долгая, а лето – короткое, и надо было успеть обеспечить себя пропитанием и прочим. Поэтому быстро, с надрывом, сделал – и отдыхай. Пара примеров. Где-то в апреле 77-го начальник мой говорит: «Едешь со мной в миссию, получаешь документацию на ПЗРК «Стрела-2М», изучаешь, на базе изучаешь станцию проверки ракет и технологию проверки, к 1 мая проверить все ракеты, что лежат в ангаре. Не успеешь – будешь на майские праздники работать». Успел. Нашел пару, не то, чтобы неисправных, а с параметрами за пределами допуска. Так эти ПЗРК потом еще долго никому не были нужны. Потом появился кубинский спец, не спеша перепроверил, подтвердил мои результаты, и «Стрелы» вместе со станцией забрали. Потом приехал Женя-Стрелок, специалист по этим ПЗРК и тренажерам, готовил ангольских стрелков, а проверкой и дальше кубинцы занимались.

Другой пример. То всё мы ангольцев контролировали: прибытие на службу, кто, чем занимается. А то вдруг взялись ангольцы контролировать, как мы работаем. Наш командир принес известие о том, что ангольцы зафиксировали, как один наш авиационный спец 15 минут подбрасывал и ловил гайку, а другой полчаса сидел и клацал плоскогубцами. А вот португальцы, дескать, работают хорошо, непрерывно. Такая весть наших аж подбросила. Потому что когда прибыли МиГи, работали, не считаясь со временем, пока не собрали и не облетали. А португальцы целый день трудятся, соберут Алуэт-3, выкатят из ангара, заведут, взлетят, полетают, сядут, закатят в ангар, разберут, снова соберут… и так до бесконечности. Работа есть, а эффект – ноль. При этом они получали все, что положено по контракту в смысле бытовых условий, а мы входили в положение: стране трудно. Уж не говорю о том, что в то время нашим спецам (не советникам) платил Союз, а португальцам и прочим – Ангола. Они еще контролировать будут!

Или тот же пример с заказом ЗИП. Что, раньше никто ничего не знал? Сказать бы заранее, не спеша все продумать и сделать. Нет, все в пожарном порядке, к тому же с отрицательным результатом. Бывают, что называется, форс-мажорные обстоятельства, но это не те случаи.

Cейчас у меня на работе все та же картина: давай-давай, шуруй-шуруй, приходит телеграмма, срок исполнения – вчера. Напряглись, сделали, а дальше или не нужно или год согласовывают бумагу. Думаю, повсеместная картина.