Публикации в СМИ Журнал "Солдат удачи" С. Коломнин. "Удар из-под воды в Дар-эс-Саламе"

В этой публикации впервые перед отечественным читателем приоткрывается завеса  над сверхсекретной операцией Recces, проведенной в 1972 г., которая в исторических анналах осталась известна как «Рейд на Дар-эс-Салам».

Меньше вспомнишь – дольше проживешь

В ходе  войны против «прифронтовых государств», которую вооруженные силы ЮАР вели  в течение почти 20 лет, в стране возникли уникальные специальные подразделения, знаменитые Recces – Reconnaissance commando.  Они не только обогатили тактику спецназа многими специфическими приемами и способами действий, но и явились пионерами во многих областях.

С момента своего основания в 1972 году члены Recces провели десятки секретных специальных операций на территории и в прибрежных водах Анголы, Намибии, Мозамбика, Зимбабве, Ботсваны, Замбии, Лесото и других африканских стран, при этом оставались глубоко засекреченными. И сегодня подробности многих операций южноафриканских специальных сил в период  до середины  90-х годов XX века  держатся в тайне, а многие документальные свидетельства о них намеренно уничтожены. Это вызвано тем, что южноафриканский спецназ  на протяжении почти 30 лет боролся против партии Африканский национальный конгресс (АНК) и партизан ее вооруженного крыла «Умконто ве Сизве», которые сегодня   находится у власти в ЮАР.  Рейд на Дар-эс-салам является  не только первой крупной акцией Recces за рубежом, но и первой в истории спецназа успешной операцией, в ходе которой были осуществлены  «подводная» доставка разведывательно-диверсионной группы на расстояние в несколько тысяч  километров, проведение серии диверсий на территории другого государства и эвакуация диверсантов.

«Грязная дюжина»

Известно об этой операции ничтожно мало. И сегодня  подробности происшедшего более 30 лет назад приходиться собирать буквально по крупицам. По имеющимся данным, акция была направлена на свержение  танзанийского президента Джулиуса Ньерере, который предоставил на своей территории полную свободу  действий для учебных центров Фронта освобождения Мозамбика (ФРЕЛИМО). Они готовили партизан для действий  в португальском Мозамбике. ЮАР, имея с Лиссабоном соглашение о совместных действиях против партизан ФРЕЛИМО, вызвалась решить эту проблему.

Идея рейда принадлежала южноафриканцу Яну Брейтенбаху, которого пресса ЮАР называет «пионером в создании и использовании специальных и воздушно-десантных подразделений страны». Судьба Брейтенбаха интересна и поучительна. В 1954 году он поступил в вооруженные силы Великобритании, служил в морской авиации. В британской армии он «проникся духом спецназа и стал там  подлинным подвижником специальных сил». Когда в 1961 году Южная Африка вышла из Британского Содружества Наций и вскоре провозгласила свою независимость,  Ян Брейтенбах   возвратился на родину. Как раз в это время  ЮАР приступила  созданию парашютных частей, и Ян был зачислен в одну из них. В дальнейшем он прошел солидную «практику» в спецподразделении Южной Родезии «Скауты Селуса», во главе небольшой группы южноафриканцев участвовал в  событиях в  нигерийской Биафре в 1967 году.

В 1969 году Брейтенбах был назначен руководителем  Оперативной экспериментальной группы «Альфа» (группа «А»), явившейся прообразом первого подразделения специальных сил ЮАР.  В состав группы вошло биафрское ядро команды Брейтенбаха, несколько добровольцев,  имевших «кое-какой полезный опыт». Всего их было 12, включая их командира Яна Брейтенбаха. Первую группу южноафриканского армейского спецназа прозвали «Грязная дюжина» («Dirty Dozen»), по аналогии с одним из первых специальных подразделений армии США, сформированного в годы второй мировой войны из двенадцати военнослужащих, попавших за различные преступления (убийства, драки, поножовщину) в тюрьму. За успешное выполнение задания в тылу немцев им была обещана амнистия*. Трудно сказать, в чем состояла подоплека такого названия в случае с южноафриканцами. Имелось ли в виду  криминальное прошлое некоторых спецназовцев, а может быть  их отчаянность и готовность на все? Во всяком случае, в первые годы существования Recces, командование специальными силами не брезговало никем:  разведгруппы коммандос комплектовались и наемниками, и лицами, преследуемыми за различные преступления в других странах. Требование было одно – высочайший профессионализм. В течение трех лет члены «Грязной дюжины» на практике изучали способы действий партизанских формирований в Южной Родезии,  Намибии и Биафре и возможные методы противодействия повстанцам, а также опыт применения специальных сил в ходе второй мировой войны, в конфликтах на Ближнем Востоке и Индокитае.

1 октября 1972 года   на базе пехотного училища в  городе Оудцхоорн  на основе «Грязной дюжины» была сформирована  первая спецгруппа, ставшая впоследствии известной  как 1-я разведгруппа коммандос или 1-st Reconnaissance commando (1-st Recce). По поводу того, как именно назвать первое подразделение специальных сил, среди высших офицеров  командования ВС ЮАР разгорелась дискуссия. Например, Ян Брейтенбах предложил  свое название: «Parachute commando» («Командо парашютистов»). Однако руководитель военной разведки генерал Фритц Лоотц, которому были подчинены все специальные силы, отверг этот термин, как несоответствующий общему назначению и задачам будущего спецподразделения. Именно он предложил дать  специальным формированиям ВС ЮАР название «Reconnaissance commando». Повсеместно были приняты  сокращения Recce и Recces, как обозначение самих формирований. В дальнейшем слово Recces стало нарицательным и применялось для названия всей службы в целом.

«Наточенный меч без дела ржавеет»

У южноафриканцев, которые только что создали свою первую группу спецназа, откровенно чесались руки показать, на что они способны. И тут «подвернулся» Дар-эс-Салам. Португальцы попросили у командования южноафриканской армии помощи «в пресечении» проникновения партизан  ФРЕЛИМО в Мозамбик. Предполагалось, что ЮАР выделит дополнительный контингент для охраны границы Мозамбика с Танзанией. Однако, узнав об этой просьбе, Брейтенбах, считавший что  «наточенный меч без дела ржавеет»,  тут же предложил план амбициозной спецоперации в столице Танзании. Брейтенбаху удалось доказать, что его люди способны на подобное, и командование ВС ЮАР отступило под его напором. Предполагалось доставить к берегам Танзании на подводной лодке и высадить на побережье возле  Дар-эс-Салама диверсионную группу, задача которой состояла в том, чтобы «хорошенько пошуметь». Брейтенбах убедил свое командование, что, взрывы нескольких объектов в танзанийской столице послужит сигналом к выступлению оппозиции и одновременно доказательством серьезности намерений ее лидера Оскара Камбона. Португальцы согласились с этой идеей. Они надеялись, что в случае дестабилизации обстановки в Танзании и ухода Ньерере, Камбона,  как оппозиционный деятель «немарксистского» толка,   будет относиться к «террористам» не столь лояльно.

  Для доставки группы Recces  была выделена подводная лодка ВМС ЮАР класса «Дафна» под названием «Эмели Хобхауз». Ей  командовал молодой капитан-лейтенант Вуди Вудборн, который в 1990 году  стал вице-адмиралом и занял высокий пост командующего ВМС ЮАР. Субмарина имела около 900 т водоизмещения, экипаж в 50 человек и дальность плавания около 4 500 морских миль. Однако ни командир лодки, ни ее экипаж не имели  не только опыта, но  и  малейшего представления о трудностях операции, связанной с высадкой морской диверсионной группы на вражеский берег, да еще в ночных условиях.

Не имели подобного опыта  и компаньоны Брейтенбаха: старший сержант Тревор Флойд, сержанты Кенасс Конрадье и Коос Мооркрафт. В состав группы также вошли два офицера ВМС Кен Брювайн и Вилли Девью, в то время не имевшие отношения к спецназу. Доставку диверсантов с борта лодки до берега и обратно предполагалось осуществить при помощи надувных моторных лодок «Зодиак» или «Джемени», либо… двухместных байдарок (каноэ) «Клеппер» («Klepper»). Конечно, будь в распоряжении Брейтенбаха подготовленные боевые пловцы и легководолазное снаряжение, он, наверняка бы использовал их. Однако южноафриканский спецназ находился в зачаточном состоянии, и создание военно-морской составляющей Recces только планировалось.

Предполагалось, что субмарина доставит группу в танзанийские территориальные воды, диверсанты, используя плавсредства, достигнут берега, заложат в определенных точках города мощные заряды с задержкой взрыва  и вернуться на лодку. Учитывая мощную прибойную волну, темное время суток, оживленность рыбного промысла в бухте Дар-эс-Салама, а также отсутствие опыта у  операторов и агентов ЮАР в городе риск был достаточно велик. После бурных обсуждений в качестве средства доставки диверсантов на берег выбрали надежный, но абсолютно «немоторизованный» «Клеппер».  Байдарки  «Клеппер» с деревянным каркасом в то время широко применялись, правда, в основном во внутренних водоемах, английскими коммандос  из SAS и SBS (Special Boat Squadron). Командование ВМС настояло на байдарках, поскольку не имело опыта размещения моторного «Зодиака» в чреве субмарины. Байдарка, с точки моряков, была более практичной, поскольку имела складную конструкцию. Так как именно командование ВМС «правило балом» в этом походе, зарождающийся спецназ был вынужден подчиниться.

«Любители экстремальной рыбалки»

В течение четырех месяцев бойцы Recces тренировались на южноафриканском пляже  Мосселбей, используя двухместные «Клепперы». Сержант Тревор Флойд вспоминал: «Мы упражнялись и в дождь, и в шторм, по 2-3 раза за ночь  уплывали на своих байдарках на несколько километров от берега. Учились идти на веслах. Потом возвращались, пытаясь сохранить ориентировку по береговым огням. При высадке волны швыряли нас о песчаный берег, переворачивая легкие байдарки и смешивая их с песком, в рот и уши набивались ракушки и водоросли. Это был просто «морской ад». Однажды кто-то из окрестных жителей даже вызвал спасателей, сообщив по телефону, что на пляже в Мосселбей «тонут какие-то сумасшедшие любители экстремальной рыбалки». После этого этапа коммандос совместно с экипажем «Эмели Хобхауз» приступили к тренировкам по высадке диверсантов из подлодки и их подбору их из воды. Наконец, подготовку посчитали законченной, поскольку, по словам одного из спецназовцев, они «без посторонней помощи  с нуля достигли стандартов британского SBS». И хотя это было явным преувеличением, если не сказать похвальбой,  Брейтенбах доложил о готовности группы к проведению  акции.

 Другой сложностью при проведении рейда стало отсутствие у моряков точных данных о глубинах порта Дар-эс-Салама:  в последний раз южноафриканские суда заходили сюда в  1946 году. Прибрежные воды изобиловали коралловыми отмелями, и командующий ВМС ЮАР вице-адмирал Джонсон, опасаясь потерять субмарину, приказал ее командиру не приближаться к берегу ближе, чем на 20 морских миль. Как коммандос смогут преодолеть 40 морских миль в открытом море на утлых «Клепперах» его не очень заботило. Между тем, на таком расстоянии, даже при легком волнении  и встречном ветре, и мощный моторный катер мог бы испытать проблемы,  а не то, что сверхлегкое каноэ, приводимое в движение «двумя человеческими силами». Однако положение спас командир подлодки, будущий адмирал Вудборн. Понимая, что приказ командующего ВМС поставил операцию на грань срыва, он пообещал Брейтенбаху «закрыть на него  глаза» и подойти к берегу так близко, насколько это возможно. Однако полушутя добавил: «Но если наши гребные винты  намотают рыбацкие сети, то  утром танзанийцы получат «улов», который им и не снился – южноафриканскую субмарину».

В каждой шутке есть доля шутки…

Взрывы произвели эффект «атомной бомбы»

Субмарина «Эмели Хобхауз», принятая в боевой состав флота в 1971 году, для экономии топлива путь в 3 500 км от  Симонстауна до португальской базы ВМС в Накале (Мозамбик) преодолела в надводном положении. После дозаправки, пополнения запасов и кратковременного отдыха подводная лодка вышла по направлению к столице Танзании. Расстояние в 950 км субмарина преодолела на перископной глубине. В назначенный для операции день в 23 часа приблизительно в 10 морских милях от берега с борта лодки были спущены три байдарки «Клеппер» с шестью диверсантами на борту. На каждом из них поверх гражданской одежды был надет  непромокаемый комбинезон темного цвета. Коммандос  имели по большой десантной сумке, в которой уместился АК-47 с боезапасом и набор мин. Мины были хоть мощные, но устаревшие, английского производства еще времен второй мировой войны. Вместо часового механизма, который мог подвести из-за попадания внутрь морской воды, в них использовался химический замедлитель взрыва, рассчитанный на срок в 48 часов. Перед посадкой в каноэ Брейтенбах дал указание всем нанести на кожу лица камуфляжный грим: им предстояло действовать в стране, где подавляющая часть населения была чернокожей.  Но, как выяснилось позднее, эти игры  закончились ничем: часть грима, который  оказался скверного качества, под воздействием соленой воды быстро смылась, а его остатки, то и дело попадали в глаза,  разъедая их. Интенсивно работая веслами, диверсанты, ориентируясь по огням ночного города, постепенно продвигались к берегу. Отсутствие волн и легкий попутный бриз способствовал этому. В распоряжении Брейтенбаха и его товарищей было всего несколько часов. Подлодка должна была забрать их в условленной точке океана приблизительно в восьми милях от берега  в  4.00 – 4.30 утра.

 В случае опоздания  диверсантов, командир подлодки должен был погрузиться и переместится к резервной точке подбора. Если же и там встреча бы не состоялась,  «Эмели Хобхауз» должна была покинуть район ожидания. Очередная встреча назначалась только на следующую ночь: день диверсанты должны были переждать  на одном из пустынных прибрежных островков. Если и это рандеву по каким-либо причинам срывалась, субмарина уходила. Тогда  у коммандос оставалась только одна альтернатива: разобрать и спрятать байдарки и пешком совершить более, чем 500-километровый марш по враждебному побережью в направлении португальского Мозамбика. Еду и питьевую воду коммандос должны были добывать сами.

Хотя Брейтенбах  и был готов к 500-километровому рейду по незнакомой враждебной местности, он все же  надеялся на двух офицеров ВМС, обладавших опытом ориентирования в море. Они должны были руководить гребцами, чтобы точно выйти в точку подбора. В  операции  в городе Кен Брювайн и Вилли Девью не участвовали: их берегли. По достижении берега, морские офицеры должны были остаться, чтобы охранять каноэ. Для этого каждому выдавалось по автомату Калашникова.

Все три каноэ успешно достигли берега, который представлял собой обширный песчаный пляж. На удачу он оказался безлюден. Замаскировав плавсредства, четверо спецназовцев, предварительно стянув с себя комбинезоны, отправились «на дело». Им удалось, не привлекая внимания, проникнуть в город и заминировать один из небольших мостов, который соединял деловой центр и окраинные районы Дар-эс-Салама. Несмотря на ночь, в городе было довольно много прохожих, которые, правда, не очень обращали внимание на четверых прогуливающихся с большими сумками белых людей, видимо принимая их за туристов (черный грим пришлось тщательно смыть, его остатки могли только привлечь внимание). Вторым объектом минирования стала линия электропередач: мины были установлены на нескольких опорах ЛЭП. Но самым экзотичным объектом для диверсии стал шикарный черный лимузин «Роллс Ройс». Судя по флажку на капоте, он принадлежал Британскому комиссару по делам Содружества Наций  (представителю британского правительства в Танзании). Коммандос случайно обнаружили его стоящим без всякой охраны на одной из центральных улиц города. Тут же созрела почти хулиганская мысль – заминировать лимузин. Один из спецназовцев юркнул под автомобиль и быстро установил мину под двигателем. Акция прошла незамеченной, и все четверо вскоре оказались на пляже, где их поджидали  Брювайн и  Девью.

Каноэ были извлечены из песка и поставлены на воду. Ветер к утру крепчал,   спецназовцам  пришлось потратить немало сил, чтобы справиться с прибоем. Однако, когда они, почти выбившись из сил, достигли точки встречи, субмарины там не оказалось. Напрасно Брейтенбах подавал сигналы электрическим фонариком: вокруг не было ничего, кроме темной воды. Когда отчаявшиеся коммандос уже  собирались покинуть район и направиться к запасной точке, Брейтенбах уловил едва слышные шумы корабельного дизеля. В надежде, что это  «Эмели Хобхауз», шестеро диверсантов замерли в ожидании.

Между тем, это была вовсе не подлодка. То, что услышал Брейтенбах, оказалось  шумами моторной рыбацкой лодки. Но южноафриканцам снова повезло, рыбаки их не заметили. Командир же субмарины опаздывал к точке встречи.  Шутка Вудборна о возможном «улове» танзанийских рыбаков оказалось пророческой. Субмарина в кромешной темноте действительно протаранила выставленные на ночь рыбацкие сети, но вахтенный офицер, вовремя заметивший это, дал команду остановить дизеля. Моряки потратили несколько часов, освобождая попавшую в плен субмарину. Только на вторые сутки экипажу «Эмели Хобхауз» удалось подобрать уже совсем было отчаявшихся коммандос.

Хотя расчет южноафриканцев на слабость правительства Джулиуса Ньерере не оправдался, и «революции» в Танзании не произошло, взрывы в Дар-эс-Саламе произвели эффект «атомной бомбы». Особенно пресса обсуждала уничтожение автомобиля Британского комиссара по делам Содружества Наций.  Правительство Великобритании даже хотело заявить по этому поводу официальный протест. Однако  кому? Претензии предъявлять было некому. У  британского министерства обороны возникло было подозрение на счет южноафриканцев, но его опровергли эксперты авторитетной SAS, посчитавшие «фантастикой факт существования в ЮАР спецназа, способного совершить такого рода диверсии за тысячи миль от Претории». В конце концов, взрывы списали на некую «вооруженную оппозицию».

…однажды  23 года спустя

Рейд на Дар-эс-Салам, его обстоятельства в ЮАР были тщательно засекречены. Но он явился поворотным пунктом в развитии Recces. В зарождавшийся южноафриканский спецназ поверили и военные, и те политические руководители, которые все еще сомневались в необходимости  существования самостоятельных формирований подобного рода и их финансирования. Основываясь на опыте рейда, было решено готовить  в Recces подводных диверсантов  «для особых операций против повстанцев, нанесения превентивных и контрударов по  базам террористов, проведения других тайных и специальных операций, в том числе и на территориях других стран».

Наверное, о секретном вояже «Эмели Хобхауз» к берегам Танзании так никто бы никогда бы и не узнал, если бы в 1995 году ее путь не повторила другая южноафриканская субмарина класса «Дафна» «Мария Ван Риибек». После прихода к власти в ЮАР АНК, его руководство провозгласило «курс на сотрудничество со всей Африкой». Кто-то из представителей военно-морского командования ЮАР, близкий к уволенному новым руководством министерства обороны адмиралу Вуди Вудборну вышел с предложением: направить в Дар-эс-Салам с дружеским визитом одну из подводных лодок. Мол, покажем Африке, на что способен военно-морской флот обновленной ЮАР.

 На самом же деле, все, кто знал о Дар-эс-Саламском рейде, прекрасно понимали, что  поход преследовал вполне определенную цель: наконец-то отдать должное морякам и спецназовцам Recces, совершившим почти невозможное в далеком 1972 году. Ничего не подозревавшее  чернокожее руководство министерства обороны с предложением  согласились, включив в «походный ордер» еще несколько надводных кораблей. В поход отправили субмарину  «Мария Ван Риибек»,  близнеца «Эмели Хобхауз».  И это не было случайностью. Те кому нужно, знали, что в 1972 году все коммандос, участвовавшие в рейде  и командир подлодки за успешное выполнение задания были награждены государственными наградами - медалями Ван Риибека, учрежденными в честь, одного из основателей южноафриканского города Кейптауна. Субмарина же носила имя  супруги этого видного бура (по традиции все южноафриканские подлодки того времени носили женские имена).

«Мария Ван Риибек» вышла из Симонстауна в море 30 июня 1995 года и продела почти тот же путь, что и ее «близняшка» 23 года назад. Правда вместо базы в Накале, она сделала остановку в порту независимого  Мапуту. А место спецназа на   борту лодки занял… специальный корреспондент военного журнала «Salut», некто сержант Джаррет Кларк, который позднее подробно описал все трудности «героического ночного» подводного плавания до Дар-эс-Салама и обратно. И хотя  его статья не содержала прямых намеков на события 23-летней давности, но называлась глубоко символично –  «Submarine shock» («Удар из-под воды»).

В конце концов,  новое чернокожее  руководство министерства обороны ЮАР, заподозрило неладное. Уж слишком название статьи в журнале «Salut» напоминало девиз военно-морских коммандос Recces «Iron Fist From The Sea»  («Железным кулаком - из-под воды»). Да и сама «Мария Ван Риибек» наводила на определенные ассоциации. Месть последовала незамедлительно: чтобы стереть память о тех событиях, субмарины получили новые названия.   Так,  легенда южноафриканского спецназа «Эмели Хобхауз», «в честь партизан АНК,  павших в борьбе против апартеида» была переименована в «Умконто ве Сизве».

Опубликовано: Журнал Солдат Удачи, Москва,  №5 (152), май, 2007г..

* Этот сюжет  лег в основу   одного из первых  американских художественных фильмов о спецназе - «Грязная дюжина», в котором главную роль играет молодой Чарлз Бронсон