Вспомнить все! Тема февраля 2010: "Второй день рождения" Игорь Ковалевич и Сергей Шкариненко

Через месяц пребывания в Анголе мы, новички уже не обращали внимания на ночную стрельбу и недалекие разрывы минометных мин, хотя иногда палили и среди бела дня. Ребята в своих воспоминаниях пишут, что унитовцы подогнали машину с взрывчаткой к миссии кубинцев и рванули ее. Скорее всего, это произошло еще до моего прибытия в Уамбо. Но никто не вспоминает осени 1985 года, когда почти аналогичный случай мог стоить жизни многим из нас, проживавших в миссии в Уамбо, 4 ВО. Советские дома и здание, принадлежавшее министерству сельского хозяйства, располагались по периметру трапециевидной площадкой в центре. На ней была стоянка нашей автотехники, техники советских врачей, работавших в муниципальном госпитале, оставляли там и ангольские машины, обслуживающие госпиталь. В какой день недели это произошло, не помню. Но было уже ближе к семи часам вечера, через несколько минут должен был транслироваться фильм. Съезжались наши с других домов. Балконная дверь была открыта, мы выходили посмотреть, кто приехал. В один из выходов я заметил какое-то замешательство на шлагбауме: подъехала машина, по виду принадлежащая госпиталю. Но охрана ее на площадку-стоянку не пропустила. Машина уехала. Ребята умывались и причесывались, я присел на кровать у окна, спиной к окну, решил 10 минут почитать. Вдруг тугая волна густого воздуха ударила сзади, и в какой-то момент я увидел боковым зрением, что в воздухе подвисли шторы, тюль, жалюзи, куски стекла. Потом мгновенно вырывает дверь встречным потоком, летят щепки и всякая всячина. Потом, через несколько секунд, приходит огромной силы звук взрыва. Поднимается неимоверная пальба из стрелкового оружия, взорвалось несколько гранат (это палила наша охрана). Первая мысль – артобстрел, бегу к выключателю, выключаю горящий свет. Ищу в потемках автомат. Тихо. Начинаем выходить из комнат. Раскурочены все двери и окна. Возвращаемся в комнату. У меня вроде все цело, на спине маленькие синяки от ударов осколков стекла. Хованскому Александру стеклом порезало руку, кровь шла, но не сильно. Нас спасли шторы и жалюзи, по крайней мере, от сильных порезов. Они приняли всю силу ударной волны. Начали собираться во дворе внизу, чтобы получить хоть какую информацию. К счастью все живы, четыре человека получили порезы стеклом, сильнее всех пострадала одна из женщин, порезы на лице. Началось активное передвижение по миссии, все пытаются узнать причину взрыва. По улице проехал БТР. Затем еще один. Остался на въезде перед шлагбаумом. Оказалось, прибыли кубинцы, им сообщили о нападении на советскую миссию. Они молодцы, моментально реагировали и оказывали посильную помощь. Ночь прошла неспокойно, под утро уснули прямо на мелких осколках стекла не раздеваясь. Утром выяснилось, что машина, которую не пропустила охрана, припарковалась на стоянке, на противоположной стороне по диагонали от нашего здания. От взрыва осталась воронка больше одного метра глубиной. На следующий день я сделал снимок этой воронки, и у меня сохранилась ее фотография. Разрушены были два здания напротив миссии через дорогу. В архиве фотографий союза ветеранов есть снимок 1984 года «Переводчики из Уамбо»: на заднем плане видно одно из тех, впоследствии разрушенных зданий справа, и пустое пространство слева, которое использовали под стоянку. Артиллеристы рассчитали тогда силу взорванного заряда: по глубине воронки и по тому, что от машины остались только мелкие фрагменты, выходило около 200 кг в тротиловом эквиваленте. Наше здание взрывная волна обтекла с двух сторон по касательной, ударившись ему в угол. Не могу судить так ли это, или нет, но сумей нападавшие припарковать эту машину на стоянке внутри трапециевидного двора- стоянки, взрывом могло бы проломить стены и нашего здания, так как сила взрывной волны удвоилась бы, отразившись от противоположного здания. Такое было мнение артиллеристов. Погибли местные жители, которые жили в домах, разрушенных в результате взрыва. Многие из нас этот день могут считать своим вторым днем рождения.

Примечание от Шкариненко С.В.

Там после этого еще раз солидный заряд заложили под многоэтажку по дороге на рынок, одного из горе-подрывников убило взрывной волной, валялся на тропинке от домов к рынку, а в доме нижняя плита перекрытия выгнулась вверх, но выдержала, хотя грохота было предостаточно. Еще был налет с минометным обстрелом на тыловую базу, которую видно из окон. У меня как раз жена приехала, пришлось ее закрыть в ванной комнате (как казалось, это было самое надежное место на случай попадания мины в здание), а сами по боевому расчету рассредоточились по миссии. Стрельбы было много, но, насколько я помню, спалить унитовцам на базе ничего не удалось, и прорваться на территорию базы тоже.

______________________________________

Второй сюжет касается происшествия во время марша колоны бригады в провинции Кванза Сул.

Мне и моим сослуживцам летом 1986 года пришлось пережить очень неприятный момент во время, когда в провинции Кванза Сул 2 МП бригада (после почти 2 месяцев отдыха) на марше по маршруту Порту Амбоим-Сумбэ-Габела, после пересечения моста через реку Кэвэ в районе водопадов (красивейшие места) попала в засаду типа «мешок». Двигались мы на нашем Урале в кузове где-то ближе к концу колонны. Дорога была в этом районе асфальтирована, но шла среди леса на постоянном подъеме. В этом районе есть место, чем-то напоминающее серпантин, так как за короткий промежуток от побережья за 10 километров высота над уровнем моря поднимается с метров 100-200 до километра-полтора. В машинах двигатели постоянно работали в натяг. Обстрел застал нас на относительно ровной площадке, которая просматривалась со всех сторон. Велся огонь из автоматического оружия, гранатометов и минометов. Противно выли мины. Летит мина, слышен вой, а куда летит – не понятно. Это побоище (иначе не назовешь, за 15-20 минут погибло и было ранено больше 100 человек) тогда можно было предотвратить. Где-то за километр от места засады по обочине шел старик анголец, жестикулировал и показывал все время вперед, что-то пытался сказать проходившим мимо и проезжавшим в машинах. Когда мы поравнялись с ним, к нам в машину подсел командир бригады, которому посоветовали обратить внимание на необычное поведение старика, хотя бы узнать, что произошло. Но комбриг от нас отмахнулся, сославшись на то, что старик на местном диалекте несет всякую чушь. Но это «сам знаю, что делаю» дорого обошлось бригаде. При первых взрывах мы моментально спрыгнули с кузова. Где укрыться? Вопрос! Со всех сторон выстрелы и взрывы мин. Осмотрелись. Противно свистят пули. Фьюить… фьюить…фвоу… Проходят совсем рядом. Левым ухом слышен не только звук, но и чувствуется движение воздуха от проходящих пуль. Часть врезается в асфальт в метре от нас и рикошетит в сторону отвесной скалы слева по ходу колонны. Справа – обрыв к реке. Мы как на ладони. Стреляли из-за реки, но место, откуда велся обстрел, в зарослях определить было трудно, хоть противоположный берег всего метрах в пятидесяти. Мы устроились за задними колесами Урала. Наш водитель-анголец укрывался за колесом впереди меня. Внезапно из кабины выскочил щенок-подросток, за которым водитель ухаживал и начал метаться под машиной. Водитель пытался его успокоить и выдвинулся немного вперед под машину из-за колеса и попал в сектор поражения. Пуля угодила ему на уровне лопатки в грудь и застряла в брюшине. Прожил он еще 3 дня. Мы даже обращались к провинциальному комиссару, который прилетал в Габелу (там бригада остановилась зализывать раны) на своем Алюэте , чтобы его забрали на побережье в более подходящие условия и сделали операцию, но тот отказался по каким-то соображениям, хоть водитель приходился ему даже каким-то родственником. Жаль парня. Был довольно интеллигентным человеком.

Так вот через минут сорок-час к нам навстречу выдвинулось подразделение кубинцев из Габелы. Они каким-то образом узнали, что бригада попала в засаду и что в бригаде есть companieros sovieticos и незамедлительно поспешили на выручку.

_______________________________________

­­­­­­­­­­­­­

Третий сюжет касается случая, участником которого я не был. Излагаю по рассказам очевидцев.

Кто пилотировал вертолет, наши или кубинцы, не знаю. Был случай в 4ВО в 1987 году, кажется, в результате которого свой второй день рождения наверно празднуют больше десятка человек, оставшихся в живых. (Возможно, именно об этом случае недавно упоминал в связи с объявленной темой про кубинцев Шкариненко С.В.). Вертолет, на борту которого находилось с два десятка человек (советник командующего 4ВО, его переводчик Сергей (фамилии не помню), еще несколько советских советников и специалистов, несколько кубинцев, несколько ангольцев, пара человек из СВАПО) возвращались из командировки из соседнего города. Вертолет находился на высоте около 2000 метров, когда по нему выпустили «Стрелу», но, может, это был и «Стингер», подробностей не помню, а о случае знаю по рассказам. Если кто-то помнит – может уточнить. Ракета угодила в двигатель. Вертолет (МИ-17) начал падать. Вертолетчики были опытные, отключили двигатели от винта и перевели его в режим авторотации. Это погасило падение. Но среди сваповцев и ангольцев началась паника. Человек пять выпрыгнули с высоты птичьего полета. Наши и кубинцы хладнокровно ожидали финал. Вертолет удалось посадить, но с ударом. Почти все получили сотрясения мозга, несколько человек вдобавок оказались с переломами. У переводчика Сереги (он все время работал с советником командующего округом) было сильное сотрясение, он не смог до конца отбыть командировку, и его вместе с женой отправили в Союз. Я как раз с ними возвращался одним рейсом.

Примечание от Шкариненко С.В.

Почти все так, но было нас, насколько помню, Владимир Иванович Фарфилов, советник командующего 4ВО, Владимир Филипенко (СНР из ГРУ, прошел Афган) и я. СВАПО не было, а был КВО 4ВО майор Пена и группа офицеров штаба ВО, еще были финансисты, которые везли деньги в отдаленную бригаду, которую мы хотели проверить. Произошло это в районе Шингуар (дорога Уамбо-Куито Бие), там есть характерный изгиб дороги в виде буквы «П», так вот нас долбанули между «ножками» этой «П» - там как раз стоял значок унитовской базы на карте. Когда я увидел, что вертолет вдруг изменил маршрут и пошел не параллельно дороге, а наискосок по короткому пути, то успел только показать старшему, как вдруг вертолет вильнул в сторону и раздался звук щелчка железа по железу – это летчики кубинцы увернулись от первой ракеты, которая только чиркнула по хвостовому оперению. Затем раздался хлопок взрыва второй уже в левом двигателе, что-то обожгло слегка ногу и голову, а Владимиру Ивановичу, как оказалось позже, раздробило осколком лопатку. А дальше я уже писал как-то – горящее масло и языки пламени сверху, которые Володя Филипенко достаточно успешно прикрывал куртками, засовывая их в дыру, и пытаясь одновременно прикрыть топливный бак справа от входной двери. Это на какое-то время нас спасало и, я думаю, дало нам шанс долететь до земли и не взорваться (спасибо Володе!) еще в воздухе. Но затем и эти манипуляции стали бесполезны: языки пламени просто стали с воем гулять по кабине, люди начали гореть и человека три ангольца, объятые пламенем, просто выбросились.

Кстати, в Союз я тогда не улетел, хотя пытался выбить себе отпуск по ранению, но мне сказали просто: или туда, в Союз, но уже навсегда, а не в отпуск, или продолжай дальше до конца, что я, собственно, и выбрал. Так что раньше срока меня не спровадили, я потом еще захватил время, когда попал в засаду и погиб НШ 4ВО, умнейший человек, из бывших португальских «коммандос». Мы тогда с Владимиром Ивановичем Фарфиловым тоже собирались ехать вместе с ним, но что-то нам помешало.