Вспомнить все! Тема апреля 2009: "Обустраиваем быт или великие изобретения... Сергей Коломнин

Прибытие и обустройство в Анголе.

Как только наш транспортный Ан-12 приземлился и зарулил на стоянку аэродрома в Луанде (это было в феврале 1977 г.), к нам подъехало несколько автомашин. Вылезший из джипа огромный негр в оливковой униформе без знаков различия направился к командиру экипажа Ан-12 подполковнику Михайлову, безошибочно определив в нем главного. Тот  было окликнул своего бортпереводчика, нацепившего форму «командира тяжелого транспортника», но, сообразив, что язык-то нужен совсем другой, ткнул в меня пальцем: «Переводи».

Здоровенный негр что-то лопотал, жуя слова, словно кашу. Это было ударом – я не понял ни слова. «Во, понабрали тут, ни бэ, ни мэ», – откомментировал ситуацию Михайлов.

Однако, охвативший меня мандраж не помешал сообразить, что речь чернокожего встречающего мало походила на португальский язык. Так оно в дальнейшем и оказалось – негр оказался кубинцем, чья разговорная речь иногда создавала проблемы и для местных.
Но заминка продлилась недолго. К самолету, как по команде, устремилось несколько легковушек и два огромных крытых грузовика «Скания». Со всех сторон нас обступили вооруженные люди в такой же оливковой форме – это и были «компаньерос кубанос». Некоторые говорили по-русски. Выяснилась и причина повышенного внимания к прилетевшему самолету – его груз. Он предназначался отнюдь не ангольцам, а кубинцам, и зеленые ящики быстро перекочевали в кузов подъехавших грузовиков.

Позднее я узнал, что наш «аэрофлотовский лайнер» Ан-12, помимо другого имущества, привез давно ожидаемые кубинцами переносные зенитные комплексы «Стрела-2М». В междоусобной ангольской войне авиация поначалу использовалась редко. Но с ростом интенсивности боевых действий, в них стали втягиваться другие страны, в частности Южноафриканская Республика. Авиация ЮАР не только регулярно облетывала районы боев, передовая данные концентрации правительственных ангольских и союзных им кубинских войск командирам унитовских формирований, но и наносила бомбовые удары по анголо-кубинским подразделениям. Кубинцы срочно затребовали в СССР дополнительные средства ПВО. Груз, прибывший с нашим Аном, и был одной из первой партий.

Тут же на аэродроме состоялось мое распределение. Дело в том, что еще в Москве начальник факультета западных языков Военного института Министерства Обороны генерал-майор Афанасьев, вызвав меня к себе в кабинет, предупредил: «Товарищ курсант, в Анголе работать будете отдельно. Связано с авиацией. Задание ответственное, мы на вас надеемся». Что за задание подробно рассказали в Главном штабе ВМФ, где перед вылетом прошел двухнедельную стажировку. Выяснилось, что работать предстоит в «организации», которая официально именовалась довольно странно «Пункт материально-технического обеспечения Северного флота», сокращенно ПМТО.

То, что ПМТО по существу был хоть и компактной, но достаточно мощной и многофункциональной военной базой СССР, в Луанде ни советское, ни ангольское руководство старались не афишировать. В его задачи входил прием и обслуживание боевых и транспортно-десантных самолетов, в первую очередь самолетов-разведчиков Ту-95РЦ авиации Северного флота, боевых кораблей ВМФ и подводных лодок, несших боевую службу в Южной Атлантике. Мощный зональный узел космической засекреченной связи позволял руководству советского ВМФ постоянно поддерживать связь с подводными лодками, боевыми кораблями и самолетами в этом районе. База обладала солидными возможностями: топливные и продовольственные склады, хранилища с регенерационными комплектами для подводных лодок, ремонтная база. Имелись возможности и для отдыха и реабилитации экипажей самолетов и кораблей. Предоставление такой базы являлось своеобразной «платой» ангольского руководства Советскому Союзу за поддержку МПЛА в национально-освободительной войне. Именно здесь мне и предстояло работать в первую свою заграничную ангольскую командировку.

Жилая территория ПМТО располагалась в пригороде Луанды в комплексе, который при португальцах принадлежал католической английской школе. Место называлось красиво «Морру да луж» или «Солнечная горка». Школа располагалась и впрямь на горе, под палящим африканским солнцем. Местечко, позже получившее среди советских военных кодовое название «Маяк», на первый взгляд райское: в ста метрах от океана эвкалиптовая роща, заросли цветущих акаций, гранатовые деревья, но… чрезвычайно опасное. И не только потому, что находилось на отшибе, вдали от расположенных ангольских и кубинских подразделений. Эту проблему решили, выставив сначала круглосуточный, а после возведения ограждения из колючей проволоки, ночной караул наших морских пехотинцев, с советских кораблей стоявших на рейде в Луанде.
Дело в том, что территория «Маяка» поначалу просто кишела скорпионами и змеями. И не простыми, а самыми настоящими африканскими кобрами. Однако, после того как матросы при помощи стальных прутьев и палок перебили с десяток полутораметровых змеюк, стало легче. Кроме того, ангольцы нас предупредили, что на территории могут быть неприятные сюрпризы в виде гранат и мин, так как в период недавних событий, предшествовавших приходу к власти МПЛА, помещения школы служили пристанищем солдатам ФНЛА. После тщательного осмотра мин, правда, не нашли. Зато в кельях в изобилии валялись груды литературы с портретами их лидера Холдена Роберту, остатки обмундирования, масса стреляных гильз, среди которых попадались и снаряженные патроны. Нашли и пару приведенных в негодность португальских винтовок G-3. С той поры у меня хранится медаль из белого сплава с портретом лидера ФНЛА, найденная среди этого мусора. Как рассказал мне потом первый исполняющий обязанности начальника штаба ВВС И ПВО Анголы товарищ Мануэль Касаве, медаль эта была предназначена для награждения бойцов ФНЛА, отличившихся при взятии Луанды. Но история распорядилась иначе. Вооруженные отряды Роберто и Савимби были выбиты из города, а власть в Луанде перешла к МПЛА.

Прежде чем бывшая католическая школа превратилась в образцовый военный городок – «объект Маяк», пришлось основательно потрудиться. Территорию обнесли колючей проволокой, из келий, служивших ранее пристанищем для ребятишек католической школы, оборудовали 2-х местные комнаты для офицеров, прапорщиков и мичманов. Матросов разместили в учебных классах с огромными стеклянными дверями (как только они сохранились!), столовую – в бывшей католической церкви.
Причем столы для офицеров оказалось на возвышении, там, где когда-то помещался алтарь. Из-за этого командира ПМТО капитана 1 ранга Краснова и его замполита Яичницына прозвали за глаза «небожителями». Им же для проживания достался так называемый «Белый домик», в котором, видимо, раньше размещалось религиозные настоятели школы. Все ремонтные работы пришлось делать своими собственными руками, не надеясь на помощь ангольцев...