Вспомнить все! Тема сентября-октября 2012: "Отпуск" Борис Харитонов

Дело в том , что из Анголы наш БРК «Прозорливый» уходил совсем не домой в Союз: ещё месяца три мы продолжали нести боевую службу в районе Гвинейского залива, несколько раз возвращаясь к побережью Анголы в районе Кабинды. Потом ещё защищали наших рыбаков от пиратов в районе Западной Сахары и Марокко.

Попутно попадали на то ли на очередной переворот, то ли на очередную попытку переворота в Гвинее, поэтому на рейд Конакри нас не допустили, ходили какие-то туманные слухи об обострении отношений между Гвинеей и СССР в связи с тем, что якобы «какие-то советские» бросили 2 гранаты в мирных жителей столицы Гвинейской Народной Революционной Республики…

Последний день нашего пребывания в Луанде пришелся на 25 марта 1980 года. Каким он был? В общем-то я его помню, но однозначно определить не могу… А всё потому, что в ночь с 24 на 25 марта в порту была попытка высадки десанта с корабля без опознавательных знаков (такой был официальный термин). Поэтому ночь мы не спали, мягко говоря…

Экипаж подняли по боевой тревоге, все разбежались по постам… Никаких вводных и пояснений долго не было… Очумелые от очумелого сна мы гадали, что случилось? Версии были самые фантастические. Мы, сибиряки, первое , что подумали – на СССР напал Китай! Нам это казалось очень и очень правдоподобным – ведь начиная с 1969 года , с боёв на Даманском, в которых участвовали мои односельчане, мы в Сибири постоянно ждали начала большой войны…

Кто-то предположил, что СССР уже давно ведёт войну с США, просто мы ещё ничего не знаем…

Через некоторое время командир корабля капитан 3 ранга Лякин В. Ф. по трансляции объявил, что в порту происходит высадка десанта, дежурному взводу построиться , получить оружие… И т. д…

Вот через много лет после этого можно не спеша подумать, оценить , осмыслить…

В общем, об этом будет отдельный рассказ. Пока же просто скажу – как-то всё это было бестолково. Возможно это объяснялось общим контекстом политики, проводимой нашим бывшим государством: «Вас там быть не могло!»

Поэтому день 25 марта прошёл как-то вяло, сонно что ли… Наверное, мы «исполняли» какие-то там «служебные обязанности»… Какие-то туманные слухи, что этот корабль «без опознавательных знаков», встретив наш отпор, ушёл на юг, в сторону ЮАР…

Официально нам никто ничего не объявлял. И к этой теме никто особо не возвращался, равно как и к теме нашей разведки мощности ядерного взрыва, произведённого чуть ранее ЮАР…

К исходу дня мы вышли на рейд, в тёмное время – в океан. Прощай, Ангола!?

Ничего официального… Было, не было!?

Вот и «Вас там быть не могло!» И кто ответит за это? Или ответит на это!?

К июлю 1980 года мы вернулись в Советский Союз. У нас было ощущение значимости и громадности того, что мы совершили. Конечно, встреча, трёхдневный почёт. Потом про нас забыли…

Нас только боялись моряки других кораблей. Ну, а боятся – значит, уважают!

Через много лет (очень много) я узнал, что за участие в оказании интернациональной помощи Народной Республике Ангола весь экипаж был представлен к награждению медалями Ушакова (это военно-морской аналог медали «За отвагу»). Но в связи с тем, что командир нашей бригады капитан 1 ранга Болдовский кому-то там «наверху» не понравился – представления «зарубили».

Через пару недель поползли слухи – скоро нам опять в Анголу! А если уж и не так скоро – то зимой точно! Мы этому были очень рады.

В отпуск я попал в сентябре 1980 года. От Лиепаи до Риги поездом, от Риги до Новосибирска – самолётом, от Новосибирска до Барнаула – автобусом, и по Алтаю – снова поездом. Не близко!

Конечно, радостные встречи, родные места и лица…

Рассказы мои про Анголу встречали настороженно, дескать: «Такова не бывает!..» Но это опять же другая тема, другие рассказы…

Больше в Анголу я не попал – нас «закружили» другие события – напряжённая обстановка в Польше (целая повесть!), учения «Союз-81», «Запад-81», боевые службы в Северной Атлантике и спасение советской подводной лодки из шведско-американского плена…

В Анголу потом попали мой одноклассник Владимир Гуркин и мой двоюродный брат Пётр Кащаев…

Всю оставшуюся жизнь эту и другие я буду помнить эту страну. Она осталась в моём сердце и в моей душе…