Юрий Ласьков
ОХОТА И РЫБАЛКА В АНГОЛЕ
Нам, морякам, из всего советнического аппарата в Анголе тема рыбалки была ближе всего, и рассказать мы, наверное, можем больше всех, ведь наша советническая деятельность проходила на берегах вод океана Атлантического с его богатейшим подводным миром. Постоянно находится на берегу океана и не рыбачить? Это нонсенс…
Рыбалкой я увлекался с детства как любитель, для интереса, для развлечения. В Анголе тоже для интереса – вопрос прокорма не стоял. Хотя иногда мы все же использовали улов для внутреннего потребления, делали это осторожно, учитывая разнообразие незнакомой вылавливаемой живности.
Гарнизон Луанды помнит, как многие из нас рыбачили по выходным на Косе, когда нас вывозили на пляж. Не могли не запомниться и многочисленные любители подводной охоты, нырявшие со своими ружьями, порой, прямо среди купающихся. До сих пор удивляюсь, как они никого не подстрелили из наших пляжников.
Сам я на Косе никогда не рыбачил. Но всегда с интересом наблюдал за процессом рыбной ловли как простой зевака. Особенно интересно было смотреть, с какими трофеями возвращался из воды мой друг Сергей Мельников, большой любитель подводной охоты, особенно на мурену. Этой самой муреной он меня неоднократно угощал, и ничего, не отравились. Самое главное было сразу после поимки отрезать ей голову – там весь яд. В удачные дни наши подводные охотники вылавливали на Косе и лангустов, как деликатес к своему столу. Вода в районе Косы, со стороны океана чистейшая, и всю выловленную рыбу можно было использовать по прямому назначению. Но только съедобную, всю подряд есть нельзя.
Помню, один раз кто-то из наших подводных охотников подстрелил здоровенного электрического ската и гордо вытащил его для обозрения, как свой трофей. Собрался народ посмотреть. Кто-то сказал, что скат несъедобен. И все мы дружно обругали нашего «браконьера», за то, что погубил такую красоту. Плавала себе рыба, никому не мешала, кушать нельзя, зачем ее убивать?
Я лично ловить рыбу пристрастился прямо на военно-морской базе с пирса или с борта одного из кораблей подсоветного ангольского флота: так было удобней, учитывая, что использовал я самую примитивную рыбацкую снасть – обыкновенную леску с несколькими крючками, которую наматывал на палец – при начале клева сразу все чувствуешь. Рыбной ловлей мы убивали время дежурства по базе ВМФ Анголы, которых было несколько в месяц. Тем более что в ночное время делать нам было совершенно нечего: подсоветные спали крепким сном.
Рыбак я неважный, но ловить можно было на все, что было из съедобного под рукой, и клевало при этом отменно. Ихтиолог я тоже неважный, но попробую классифицировать трофеи: вспоминается кефаль, скумбрия, ставрида; еще очень много было рыбы, похожей на наших карасиков. Попадалась рыба игла, хирург, запомнилась рыба черного цвета, подсоветные называли ее «гаропа». Иногда попадалась такая яркая красота, что боязно даже было брать ее в руки – явно что-то ядовитое. Лучше всех клевали «карасики», которых было в изобилии в мутных портовых водах. Выловленное, как правило, я отдавал ангольским матросам на съедение, чему они были несказанно рады. Предлагал им снасти и половить самим – не хотят, лень…
Много было кефали, здоровенных лобанов, которые эпизодически непонятно для чего образовывали стаю в виде «бублика» и монотонно ходили друг за другом. Что это у них такое было? Не знаю. Но однажды обнаружив такое их действо на мелководье в конце причальной стенки, предложил своим ангольским матросам бросить в самый центр гранату. Что мы и сделали, оглушенной рыбы было много, и все были довольны. Тем более что на мелководье собрали весь улов, ничто не утонуло.
Вообще-то обильно гранатометанием в ночное время как защитой от подводных диверсантов занимались наши советские военные корабли, которые стояли здесь же в военно-морской базе ВМФ Анголы. Рыбы от этого меньше ловиться не стало. Правда, наши водолазы при осмотре корпусов кораблей обнаруживали, что все дно усыпано мертвой рыбой, всплывает она плохо.
Иногда мы с нашими, советскими военными моряками на их корабельном баркасе выходили на рыбалку в самое начало портовой акватории Луанды, где было очень глубоко, но очень хорошо ловился морской окунь, и экземпляры его попадались немаленькие. Ты вытаскиваешь его с глубины и видишь, как от перепада давления у него глаза вылезают из орбит. Окуня мы с удовольствием использовали для внутреннего потребления – очень вкусная рыба.
В прибрежных водах водилось множество акул, и, выходя в море на ангольских кораблях, я не раз был свидетелем охоты на них наших подсоветных. Охотились они ради забавы, стреляли по морским хищникам из стрелкового оружия. Подстреленные акулы тут же съедались их же собратьями по стае.
На море полный штиль, поверхность гладкая, как зеркало, яркое солнце, небо чистейшей голубизны, и во всем этом великолепии несется ракетный катер на максимальных узлах. Вокруг вьются стаи летучих рыбок, Айвазовский этой прелести не видел, а то бы обязательно нарисовал.
Ну, а вот охотой на бегающего зверя заниматься не пришлось, как и всем членам нашего дружного коллектива специалистов и советников военно-морского флота Анголы…
.jpg)
.jpg)